Если только ты
Шрифт:
— Пожалуйста.
***
— Ты не будешь провожать меня до дома, — говорит Зигги, и двигатель моей машины пощёлкивает, остывая в гараже.
— Почему нет, чёрт возьми?
Она вскидывает брови.
— Сигрид, я сказал «чёрт» в приватной обстановке собственного дома. Расслабься.
— Но это привычка, Себастьян, и ты пытаешься от неё избавиться.
— «Делаю вид», что избавляюсь, — напоминаю я ей.
Зигги устало вздыхает.
Это заставляет меня задаться вопросом, как скоро моя упрямая
— День же, — говорит она, открывая дверцу со своей стороны. — Со мной ничего не случится.
— Откуда ты знаешь?
— Я пешком пришла к тебе вчера вечером и сегодня утром, и ничего, выжила.
Теперь моя очередь вздыхать. Я перебираю свой мозг, ища какое-то оправдание этой стискивающей зубы потребности убедиться, что она безопасно доберётся домой. Я не должен нуждаться в этом. Но нуждаюсь.
Это потому что она дорога Рену. Потому что будь я проклят, если она не будет в безопасности, пока она со мной — в безопасности от меня, от мира, от всего, что может ей навредить. Впервые в жизни я решительно настроен пройти через эту ситуацию с безупречным результатом, смочь посмотреть Рену в глаза и сказать своему единственному лучшему другу, что в отношении его сестры у меня были лишь лучшие побуждения, и с ней не случилось ничего неприглядного.
— Себастьян, — голос Зигги выдёргивает меня из мыслей. Я смотрю на неё, стоящую возле водительской дверцы и положившую на ту одну руку. Её волосы почти полностью выбились из косы, огненные пряди обрамляют лицо. Она выглядит такой о*уенно очаровательной, что аж неприлично.
Я хрипло сглатываю.
— Я должен проводить тебя до дома, — говорю я ей. — Потому что… исправившийся Себ сделал бы так.
— Но твоя нога…
— Нах… то есть, забудь про мою ногу. Всё хорошо. Почти не болит.
Это ложь. Она изрядно ноет после того, как я дал ей нагрузку на йоге. Но это ничто в сравнении с дискомфортом, который я буду чувствовать, сидя дома и как тревожный, заламывающий руки мальчик ждать, когда она напишет, чтобы благополучно добралась.
Зигги скептически выгибает бровь. Но что удивительно, она наконец говорит:
— Ладно.
***
— Что ж, Сэр Себ, благодарю за сопровождение.
Я хмуро смотрю на Зигги.
— Сэр Себ? Чем я вообще заслужил такое прозвище?
Она улыбается, быстро и ослепительно. Это настолько очаровательно, что ощущается как удар под дых.
«Не смотри на неё так, — шипит укоризненный голос в моей голове. — Ты не заслуживаешь даже её улыбок, не говоря уж о дружбе, фальшивой или нет».
Я смотрю вниз и смахиваю соринку со своих спортивных штанов.
— Это славно звучит, «Сэр Себ», — говорит она. — И ты поступил галантно.
—
Зигги притихает так надолго, что я уже не могу держать взгляд опущенным. Когда я смотрю на неё, моё сердце пропускает удар. Её голова запрокинута, пронизывающие зелёные глаза не отрываются от меня. У меня возникает дискомфортное ощущение, что меня видят насквозь до самого спинного мозга.
— Я начинаю гадать, — говорит она, — может, Рен не совсем ошибся в своей оценке. Может, ты добрее, чем хочешь признавать, Себастьян Готье.
— Зигги…
— Обнимашки, — говорит она, обхватывая меня руками.
Боже. Её улыбка — удар под дых, но это объятие выбивает из меня весь воздух. Я стою на тротуаре у её дома, пока она обнимает меня, а в моих лёгких нет ни капли кислорода.
— Эй, — она сжимает крепче. — Где мои обнимашки? Ты обнял меня на йоге, почему не можешь обнять сейчас?
— Это были не объятия, — бормочу я в её волосы, потому что ветер швырнул их мне в лицо, и бл*дь, они так вкусно пахнут — как сладкая чистая вода, очищающий прилив доброты, которой я не заслуживаю. — Это была… поддерживающая… хватка.
— Поддерживающая хватка, — она хрюкает — очаровательный гортанный звук, за которым следует звонкий бодрый смех. — Ладно, конечно. Ну, тебя это не убило, и теперь не убьёт. Кроме того, друзья обнимаются.
— Не этот друг.
— Да брось. Обними меня. Не лишай меня ответных обнимашек.
Смирившись и вздохнув, я обнимаю её руками за талию. Она такая сильная… и всё же такая мягкая. Я чувствую длинные крепкие мышцы её спины и торса, плавный изгиб бёдер. Мои зубы стискиваются.
— Спасибо, — шепчет она мне на ухо.
По мне пробегает дрожь, которую я едва подавляю, но если Зигги и заметила, то не показывает. Она просто отстраняется и одаривает меня ещё одной улыбкой, которая вышибает тот воздух, что мне удалось втянуть.
— Твоя очередь, — говорит она, доставая ключи из кармана леггинсов.
— Моя очередь?
— Придумывать какое-то занятие для друзей.
Я хмурюсь.
— Разве я в таком разбираюсь?
Открывая дверь, Зигги улыбается ещё шире.
— Ты что-нибудь придумаешь. Я в тебя верю.
Глава 10. Себастьян
Плейлист: Broken Bells — Good Luck
Рен удивляется при виде меня так же сильно, как я удивлён стоять на его пороге. Чёртова Зигги и её прощальные слова.
«Я в тебя верю».
Я стоял возле её многоквартирного дома, пока во мне зудела раздражающая, надоедливая спешка. Я пытался отбросить её, избавиться от неё, разворачиваясь и надеясь, что уход от неё освободит меня, вернёт к прежней версии себя.