Если ты меня простишь

Джокер Ольга

Мы запрыгнули в последний вагон поезда, когда тот уже тронулся. Тяжело дыша, мы задыхались от смеха, сердце выпрыгивало из груди, а проводник нервно требовал наши билеты. В нашем купе было пусто. Поставив сумки, мы устало сели рядом друг с другом. Я опустила голову на плечо Ивану и прикрыла глаза.

А теперь рассказывай, - сказала Ваня. – Зачем тебе нужно в Воронеж?

Можно не сегодня? Расскажи лучше ты мне что-нибудь, а я с удовольствием помолчу и послушаю.

Не

раскрывая глаз, я слушала его рассказ о детстве, пьющих родителях, о поступлении в медвуз, о работе. Его голос убаюкивал и успокаивал. Мне было так тепло и комфортно как никогда. Я подумала вдруг, почему он ни слова не рассказывает о своей жене, и решила что при удобном случае обязательно спрошу его об этом. Незаметно для себя я уснула прямо на его плече. Все было как в тумане – его нежные руки, которые бережно перекладывали меня на полку и укрывали пледом, его спокойный голос и пленительное тепло.

Я раскрыла глаза и обнаружила, что Ваня сидит напротив меня и в полумраке читает прессу. В купе темно, а над газетой светит тусклая лампочка. Ваня смешно хмурит брови, вглядываясь в буквы, и не сразу замечает, что я давно любуюсь каждой черточкой его тела.

Ты вовремя проснулась, - говорит он, откладывая газету. – Через пятнадцать минут прибываем в Воронеж. – Я уже позвонил в гостиницу и забронировал нам два номера.

Я с благодарностью смотрю на него, не понимая, что бы я сейчас делала без него? Воронеж встречает нас резкой прохладой и сильным порывистым ветром. Я кутаюсь в свой пиджак и устало бреду за Ваней. Он уже поймал такси и поставил наши вещи в багажник. За окном глубокая ночь, на улице темно и ничего не видно. Я иду, спотыкаясь, потому что так до конца и не проснулась.

Наша гостиница находится в центре улицы, по обе стороны от нее стоят магазины с продуктами и нижним бельем. На ресепшене сидит сонная девушка, которая протягивает нам два ключа от номера.

Дорогу показывать или сами найдете? – спрашивает она и зевает.

Ваня отвечает, что сами и берет меня за руку, ведя вглубь длинного коридора на первом этаже. Меня немного тревожат вопросы, но я не обращаю никакого внимания на них. Он бывал здесь раньше? Возможно не один. Привозил сюда жену и ребенка? Словно учуяв мои вопросы, Ваня неожиданно сказал:

Когда мать была жива, она работала здесь горничной. Поэтому я знаю здесь каждый номер и каждый лестничный пролет.

Я кивнула в знак того, что верю ему. Наши номера находились совсем близко, за стенкой друг от друга. Ваня принес мои вещи в номер, поцеловал меня в лоб и пожелал спокойной ночи. Комнатка была небольшой, с балконом, просторной кроватью, стоявшей у стены и письменным столом. Обои были приятного медового оттенка, люстра и мебель в комнате была им под цвет.

Если что-нибудь будет нужно – стучи, я за стенкой, - сказал Ваня и направился к выходу.

Я едва успела ухватить его руку, не давая уйти. Ваня резко повернулся, обжигая меня взглядом своих голубых глаз. Я молча смотрела на него, по-прежнему не выпуская

его руку из своей руки. Мое лицо залила краска смущения, со стороны мне показалось, что я дрожу. Я не понимала, делаю я правильно или совершаю ошибку? Плевать. Я просто не хочу, чтобы он уходил от меня прямо сейчас. Я решительно сделала шаг навстречу и обвила его крепкую шею своими руками. Мне было холодно и одиноко, я хотела, чтобы он согрел меня. Ваня прильнул к моим губам и нежно поцеловал меня. Я все еще дрожала, то ли от удовольствия, то ли по-прежнему от холода. Его руки скользили под моей блузой, пробираясь под белье и заставляя мое тело вздрагивать от каждого прикосновения.

Не оставляй меня одну, ладно? – спросила я.

Не оставлю...

Мы лежали обнаженные под одним одеялом. Наши тела соприкасались друг с другом, были словно одно целое. Я лежала на его плече и смотрела на мужественный профиль. Ваня молчал и тяжело дышал, и его молчание меня убивало. Ему не понравилось? Или о ком он думает вообще? Его голос с хрипотцой заставил мое сердце забиться чаще.

Я тут подумал... Нужно было брать один номер на двоих, - он усмехнулся и пристально посмотрел на меня своими глубокими глазами.

Мне хотелось утонуть в них, не думая. Я улыбнулась в ответ и закрыла глаза, быстро засыпая в его объятиях и мысленно мечтая о том, чтобы эта ночь не заканчивалась никогда.

Утром в мой номер ярко светило солнце, заливая свои лучи в каждый уголок комнаты. Я нехотя раскрыла глаза и увидела, что Вани рядом нет. Я села на кровать, вспоминая как наши вещи летели прямо на пол, в порыве страсти и желания. Сейчас же они были аккуратно сложены на стуле самим Иваном. Воспоминания сегодняшней ночи завставили меня покраснеть, даже наедине с собой. Кажется, я впервые за долгое время испытала настоящее удовольствие от близости с мужчиной.

Двери в комнату отворились и на пороге показался Иван, с подносом еды. Я прикрыла свою обнаженную грудь одеялом и довольно улыбнулась. Он здесь, он рядом, он не оставил меня одну.

Завтрак в постель, - довольно сказал Ваня, слегка щурясь без своих очков. – Кстати, ты не помнишь куда подевались вчера мои очки?

Немного задержавшись в постели, мы потом еще долго искали очки Ивана, наконец, обнаружив их под кроватью. Чай, который он принес на завтрак давно остыл, но я с удовольствием пила его, закусывая бутербродами с колбасой и сыром.

Так может расскажешь мне, зачем тебе нужно было приехать в Воронеж? – спросил Ваня, откусывая бутерброд с докторской колбасой.

Это история не моя. И тайна тоже не моя, но я попытаюсь вкратце рассказать суть.

Я отложила еду, вытерла руки салфеткой и рассказала сухие факты того, что произошло в 1962 году с моей хозяйкой, умалчивая подробности того, что за выполненное задание мне полагается целое состояние.

<