Если я полюблю
Шрифт:
Добродушная леди Форрестер пропустила мимо ушей язвительное замечание дочери.
— Такой высокий! Такой загорелый!
— Посмотри, мама, как выгорели на солнце его волосы. Они стали совсем светлыми, — протараторила Аманда.
Джек буквально был окружен восторженными восклицаниями, приветливыми улыбками, даже вечно недовольная Бриджет изобразила на своем лице подобие улыбки, как вдруг вошел сам лорд Форрестер.
— Черт бы побрал этих кавалеров. Они вытоптали почти все мои крокусы. Будь моя воля… — пробурчал он, переступая порог, причем кончики
Действительно, все встретили Джека, словно блудного сына, с распростертыми объятиями. Все, за исключением Сары. Она держалась немного отстраненно.
Замерев на первой ступеньке лестницы и находясь чуть выше Джексона, она не без надменности взирала на него.
— Джексон, — очень спокойно начала она, слегка улыбаясь, — простите, может быть, теперь вам больше по вкусу обращение — лейтенант?
Интонация ее слов, да и все поведение в целом резко выделялись на фоне общего радушия, с которым встретили Джека все остальные Форрестеры. На Джека, слегка опьяневшего от теплого и радостного приема, ледяной тон Сары подействовал словно холодный душ. Вместе с тем она выглядела обворожительной.
Соблазнительной.
Надменной.
И насквозь притворной.
Не смутившись и не растерявшись, Джексон вскинул голову и улыбнулся.
Видимо, Сара рассчитывала привести его в замешательство, она думала, что он покраснеет, начнет что-то смущенно бормотать в ответ, но Джека было не так легко сбить с толку. Он выпрямился во весь рост, прежде чем отвесить почтительный и одновременно полушутливый поклон.
— Как вам будет угодно, мисс Форрестер. Хотя мне кажется, будет лучше, если мы обойдемся без этих формальностей. Помнится, раньше церемонность и фальшь были у вас не в почете.
Бриджет насмешливо фыркнула. Сара пристально посмотрела ему в лицо, пытаясь по тону угадать, к чему он клонит. Но тут лорд Форрестер хлопнул Джека по плечу.
— Верно! Какие могут быть церемонии между Форрестерами и Джексоном Флетчером? Ерунда какая-то!
Обняв Джека за плечо, что для приземистого Форрестера было не очень удобно, он повел гостя к себе в кабинет.
— Я сгораю от нетерпения услышать ваши рассказы о море. Вы бывали на Востоке, ведь так? Может, там вы заметили какие-то любопытные обычаи, особенности в архитектуре? Если так, я с интересом вас выслушаю и, возможно, даже выступлю на заседании исторического общества.
— Может быть, это смягчит те недоразумения между тобой и членами общества, которые возникли в последнее время? — ляпнула вдруг Аманда.
В тот же момент все, за исключением Джека, устремили на Аманду предостерегающие взгляды, словно призывая ее держать язык за зубами. Особенно выразительным был взгляд Сары.
— Какие могут быть недоразумения между вами и членами общества? — удивился Джек. — Ведь вы — его основатель и председатель?!
Своим наивным вопросом, сам не ведая
Все вокруг замерли, затаив дыхание. Сара перевела взгляд, по-прежнему холодный, но слегка настороженный, с сестры на Джека.
Она коротко рассмеялась, и все невольно вздохнули.
— Отец, будь добр, расскажи ему об этом. Все равно рано или поздно он обо всем узнает. Я пойду к себе. Мне надо переодеться к обеду.
Джеку рассказали обо всем. О помолвке с герцогом, о том, как он променял ее на другую леди, как все открылось, причем прямо на вечере, устроенном в честь помолвки. О том, что герцог был членом исторического общества. О том, как сложно пришлось лорду Форрестеру после разрыва помолвки. Рассказали Джеку и о том, что после всего Сара была в таком подавленном настроении, что ее пришлось увезти в их загородный дом — Примроуз-Мэнор.
Но потом Сара воспрянула духом, и ее отношение к жизни чудесным образом переменилось. Более того, благодаря произошедшей в ней перемене ее популярность в свете резко возросла.
— Мы крайне благодарны леди Уорт, — вздохнула леди Форрестер, отпивая глоток вина во время обеда. Вино, как она полагала, прекрасное лекарство от ее врожденного косоглазия. Обед проходил по-семейному, в узком кругу, Сары за столом не было, она отправилась куда-то с визитом, она везде была желанной гостьей. Ее младшие сестры, отобедав, ушли, и за столом остались только Джек и чета Форрестеров.
— Леди Уорт вдохнула радость жизни в мою девочку. Она такая же живая, как и прежде.
— Да, да, сейчас ее в свете очень хорошо принимают, — подтвердил лорд Форрестер, набивая трубку табаком.
— Хорошо принимают? — удивилась леди Форрестер. — Дорогой, да она вызвала настоящую сенсацию в этом сезоне. Поверь, я знаю, что говорю. Небольшой присмотр со стороны матери никогда не вредит…
Форрестер смущенно закашлялся, и тогда она обратилась к Джеку:
— Только не смущайтесь, мой дорогой. Хотя цель, ради которой я пригласила вас, отпала, само приглашение остается в силе. Мы очень рады видеть вас у себя в гостях, дорогой Джексон. Можете оставаться у нас столько, сколько вам заблагорассудится. Нам очень жаль, что с вашим судном приключилось такое несчастье.
— Сколько раз я просил вас, леди Форрестер, называть меня просто по имени, — приятно улыбнувшись, заметил Джексон.
Почтенная леди благосклонно закивала головой, очень довольная проявленной вежливостью.
— Ничего не могу поделать с собой, мне нравится называть вас именно так. Послушайте, Джексон, вы уверены, что нет повода э-э… для волнений?
— Совершенно уверен. Не думаю, что «Аморате» грозит страшная участь. Небольшой ремонт, и она снова будет готова к выходу в море. — У Джека кошки скребли на душе, как только речь заходила о дальнейшей судьбе его корабля, поэтому, не желая продолжать неприятный разговор, он поспешил переменить тему. — Как я понимаю, пора тревог миновала, и теперь не надо больше переживать за Сару?