Есть ли сердца у призраков
Шрифт:
Ричард стоял спиной к ней - толпа гостей, кaжется, только что оставила его в покое. Она зaстыла нa месте, глядя нa тёмные волосы, белоснежные мaнжеты pубaшки и безукоpизненно пpямую спину. Потом она нaбpaла в гpудь воздухa, шaгнула впеpед и, взяв будущего короля зa пpедплечье, негpомко произнесла:
– У моего мужа найдётся минутка?
– Я думал, ты никогда не придёшь, - выдохнул он, улыбаясь и беря её руки в свои.
– А ты меня так ждал?
– хитро прищурилась Ариана.
На секунду она увидела борьбу в его глазах, а потом он вдруг просто ответил:
–
Она рассмеялась и кивнула. Они танцевали круг за кругом, и Ариана чувствовала, как его осторожные пальцы успокаивающе поглаживали костяшки на её руках. Он молчал, но она слышала немой вопрос. «Почему руки такие холодные?» - спрашивали его глаза.
Мне страшно.
Чего ты боишься?
И она не могла ответить.
«Я принцесса, во мне течёт королевская кровь, - твердила она себе.
– Я не должна бояться». Но когда Нора, осторожно выловив её из потока танцующих, сказала, что нужно идти наверх, Ариана всё-таки вздрогнула.
– Вы ведь сказали ей, мама, чтобы она не слушала этих старух?
– спросила Кариана у королевы.
– Нет, - пожала плечами Анамария.
– Тогда нужно её догнать!
– воскликнула Кариана.
– Вы же знаете, они сейчас ей наговорят Бог знает чего. Ей и так страшно…
– Нет, - остановила её королева.
– Милая, моя дочь сражалась много раз: с Питером Гарднером, с холодом, с болью, с отчаянием и тоской. И всё-таки самая главная битва - это битва с самой собой. Если она победит свой страх, я верю, что из неё выйдет настоящая королева.
***
– Вы должны быть во всём послушной мужу, - говорила усыпляюще одна из пожилых женщин, приставленных мыть её.
– Угадывать все его желания и подчиняться ему, - вторила ей другая, намыливая руки Арианы.
– Терпеть боль и не вызывать неудовольствие Вашего супруга слезами.
– Я ему игрушка, что ли?!
– наконец не вытерпела Ариана, взмахнув руками и случайно облив почтенных дам. Все трое осуждающе распахнули глаза.
– Я помоюсь сама, спасибо, - чуть мягче сказала она, указывая им на дверь. Те, переглянувшись и сокрушённо покачав головами, вышли.
– Терпеть боль, не вызывать неудовольствие, - передразнила она, вытираясь мягким полотенцем и надевая ночную рубашку, что ей приготовили. Она была очень широкой, и стоило лишь сбросить лёгкую материю с плеч, как она лужицей растекалась у ног Арианы.
– Всё предусмотрено, как я посмотрю, - проворчала она, заворачиваясь в плед и садясь на кровать. Камин горел ярко, и в комнате не было холодно, однако она закуталась сильнее, пытаясь не дрожать.
Их общие покои ещё не были готовы, у Ричарда здесь своих не было, так что отвели Ариану в её собственную комнату. Это обязательно должно помочь. Здесь она прожила пятнадцать лет, здесь она станет женщиной. Ей нечего бояться.
Лёжа в постели под балдахином и кутаясь в шерстяное одеяло, Ариана не могла заставить себя не думать о том, что её ожидает. Днём, во время церемонии, она как-то держалась, но сейчас её просто лихорадило от страха. Ричард никогда не был к ней груб или жесток и никогда не будет.
– Помоги мне, - прошептала она, открывая свой медальон и всматриваясь в лик Девы Марии.
– Ну помоги же, пожалуйста, мне сейчас так страшно, как не было никогда…
Но никто ей не ответил, легче не стало, и она просто закрыла золочёную крышку, спрятав цепочку под кружевную рубашку.
«Всё хорошо. Это правильно. Мы женаты, мы должны это делать, в этом нет ничего страшного. Все это делают, - твердила она себе.
– Именно так рождаются на свет дети. Значит, все женщины прошли через такое».
Ариана услышала шаги Ричарда ещё на лестнице. Она задрожала под одеялом, но, поборов желание укрыться им с головой, встала. Решимости хватило ненадолго, и она, всё-таки стянув с кровати одеяло и закутавшись в него, отвернулась к камину.
Дверь скрипнула - и почему бы её не смазать?
– и закрылась. Она чувствовала, что он стоит за спиной, смотря на неё (наверняка зрелище то ещё: рубашка тончайшая, всё просвечивает, а перед огнём-то тем более).
Она королевской крови, она не должна бояться.
– Ричард, - почти спокойно сказала она, разворачиваясь. Голос лишь чуть-чуть дрогнул. Он подошёл к ней на расстояние нескольких шагов и наклонил голову. Глаза смотрели тепло.
– Так страшно?
– тихо спросил он.
Ариана не сразу поняла, о чём говорит муж, а когда сообразила, не смогла сдержать улыбку.
– Немножко.
– Мы не обязаны этого делать, - вдруг заговорил он быстро.
– Тебе только что исполнилось шестнадцать. Я подожду столько, сколько ты захочешь. И даже не думай сказать мне про приметы, - предупредил он её возражения.
– Нет, - всё-таки возразила она, подходя совсем близко и кладя руки на его плечи, - приметы - не пустой звук, это важно, да и… - она вздохнула, ощущая тепло, идущее от него.
Любить - значит отдавать себя целиком.
– Я сама хочу.
Вышло так интимно и тихо, что она тут же заговорила вновь:
– Только я совсем не знаю, что нужно… ну, делать…
Он улыбнулся, широко и тепло, и приложил палец к губам, обнимая её за талию. Ткань рубашки почти не чувствовалась, и Ариане казалось, что его руки лежат прямо на её пояснице. Она прерывисто вздохнула: было необычно, очень жарко и… приятно.
– Не думай, хорошо?
– хрипло прошептал он.
– Просто ни о чём не думай.
Ричард положил руку ей на шею - кожу как будто обожгло. Он поцеловал её уверенно и горячо, не обращая внимания на то, что губы Арианы были сухими и потрескавшимися. Обдал горячим дыханием, прижимая к себе, согревая, будто ища что-то… И она ответила, осторожно, совсем неумело коснулась его губ, зарывшись пальцами в волосы. Испугалась на мгновение, хотела отстраниться, но он не дал, переплетая их пальцы. На мгновение оторвался, коснулся кожи шеи, спустился к ключицам.