Есть такая болезнь - жизнь
Шрифт:
– Добрый день Тарас
– Добрый, Любовь Александровна.
– Мама, расскажи. Как она? Ты же все умеешь, давай поможем ей, ну если хирургия не ее, зачем насиловать девочку. Она будет прекрасным терапевтом, или теоретиком. Давай мы с тобой вместе на нее повлияем, уговорим. Она потом поймет и нам же спасибо скажет. Мама, вот помнишь, дядя Саша, подсадил Машку на генетику и пошло. Теперь она звезда мирового уровня. Давай вот втроем обговорим и будем действовать согласованно. Ну что ты так смотришь? Мама она моя дочь, и ради нее…
– Ваня, она не девочка,
– Хорошо, изложи свою позицию.
– Изложу. У нее хорошие руки и умная голова, вот что говорит в пользу хирургии. Она стабильна в операционной, она логична и решительна когда именно она делает выбор тактики. То есть при обездвиженном пациенте и доброжелательной атмосфере она очень даже впечатляет. Что касается ее поведения в коллективе, то тут проблемы. Но, Ваня, это наши общие проблемы. Злата, умная девочка, не может себя поставить перед коллегами, У Кати те же комплексы. Да и у меня они были. Разница между мной и моими внучками только в том, что у них есть родители, любящие родители и мужья. На которых можно опереться. У меня были более жесткие условия. Замкнутость, видимо то, что я передаю девочкам.
– Любовь Александровна, не наговаривайте. Мария очень общительный человек и легко сходится с людьми.
– Ваня, он не понял, он подтвердил мои слова. Тарас, тебе потом Ваня расскажет. Речь не об этом. Я думаю, что выбор специальности все таки дело самой Кати. Наша же задача, облегчить ей период адаптации. Помочь в становлении, в общении с людьми. Она теряется, не может собрать анамнез, не может расположить к себе больного. И это все происходит с спокойными людьми. Но ведь мы с вами знаем. Что больные бывают грубыми и агрессивными. Я со своей стороны пытаюсь делать, то что в моих силах. Я даже вернулась в операционную.
– Мама, но может ее отправить в лабораторию?
– И продолжать укреплять комплексы?
– Иван Александрович, мне кажется, что Любовь Александровна права.
– Это моя дочь и я лучше знаю, что ей нужно.
– С этого момента подробнее. Заходи, Катя.
– Папа!
– Ваня, в своем стремлении защитить дочь, ты сам ломаешь ей жизнь, портишь карьеру. Я тебя учил, но никогда не приказывал и решения за тебя не принимал. Как ты позволил ей замуж выйти? При твоем подходе?
– А что я мог? Она ушла к нему и все.
– Значит ты иногда можешь услышать ее голос. Катенька, детка, скажи сама что ты хочешь? Мы согласимся с любым твоим решением, если тебе надо подумать, то думай. Главное, чтобы тебе было хорошо.
– Папа, как ты считаешь?
Она снова заплакала.
– Ну вот, Катенька может в академ?
– Можно, я пойду умоюсь?
– Иди.
Катя прошла в подсобку, а в
– Всем добрый день. Я к отцу, мне Виолетта сказала, что ты здесь. Папа, ты как себя чувствуешь?
– Нормально, мы тут пытаемся определиться с Катей.
– А я пришел попросить тебя немного поработать. Во-первых я нуждаюсь в твоей помощи. Во-вторых тебе все равно дома нечего делать. Домработница от тебя уже плачет и в отличие от Катерины не крокодильими слезами. А здесь ты бы пустил свою энергию в нужное русло. Мать вышла, в хирургии порядок. В терапии бардак. И главное я там ничего не могу сделать. Там Инна с мужем. И если Анатолий мне еще подчиняется, то она протестует. Поможешь?
– Хорошо, -Саша даже выпрямился, его глаза радостно засверкали, – когда приступать и где мое рабочее место?
– Ты почетный директор, твое место в кабинете директора.
– А ты?
– Меня потерпишь рядом? Или мне к Ваньке переезжать?
– Люба, ты сыном довольна?
– А, то!
– Говори – произнес Иван.
– Папа, прости, но я буду хирургом, я всю жизнь мечтала быть как бабушка. Мне нравится, у меня получается. Я научусь себя вести, бабуля же научилась. А ты и Тарас мне поможете. У меня такие классные учителя! Бабуля, дядя Валера, дядя Боря, Федор Яковлевич. Ты понимаешь, папа от чего ты мне предлагаешь отказаться?! Убедила?
– Убедила, Катенок.
– Все, Ваня, можно идти работать?
– Спасибо.
Саша минуту постоял перед кабинетом директора. На стене висели две таблички. Почетный директор доктор медицинских наук, доктор экономических наук. Профессор. Академик Борисов Александр Борисович. И ниже вторая- Директор, все регалии Корецкий Валерий Александрович.
Затем он вошел в кабинет, сел в свое кресло и начал вникать в работу. Отвлекся только на минуту, когда Виолетта принесла ему халат и бейджик.
====== Часть 171 ======
– Юленька, куда ты собралась? Подожди, Степа же не будет оперировать вечность, он скоро уже вернется.
– Да надо домой, Тамара Степановна.
– Тебе к нам переезжать надо. Юля, что ты сама себе придумала? Почему семью не хочешь?
– Хочу, но не так.
– Как? С Галчонком ты не разлей вода. Она тебя мамой называет. Степа тебя любит, спит и видит с тобой вместе жить, а ты тянешь. Почему?
– Я боюсь. Вот так все хорошо и со Степой, и с вами, и с Галчонком. А вдруг потом что не так, как тогда жить дальше?
– Почему же не так Юля?
– Не знаю. Мама моя конечно не показатель, но она третьего мужа имеет. Как живет с ним не знаю. Не интересуюсь просто. Отец с Верой нормально. Но изменяет ей. Я не хочу так. А по другому я не видела.
– Хорошо, а вот дядя твой.
– Дядя Ваня?
– Да, у него крепкая семья.
– Крепкая, только Влада вся для него и кроме здоровья и благополучия Ивана для нее ничего нет, а у меня то, есть. Я то, стерва. Я не могу раствориться в человеке и про себя забыть.