Есть такие
Шрифт:
– Нет! Не завтра -- сегодня она сбросит её с себя в угол около выхода раз и навсегда! Завтра среда -- мой день! Мой астрономический день, подвластный только Меркурию!
Завтра с раннего утра она на неделю отключит оба своих телефона! Она никого не хочет видеть и слышать! Она будет одна!
Она уже не первый год готовилась к этому дню. Запасов еды себе приготовила, и кофе, и сахару, и муки, и сухофруктов, и варений с компотами. И одежда у ней новенькая, и обувь. Все свои личные бумаги, что сошли с компьютера на прошлой неделе ещё унесла домой -- телефоны всех родных, знакомых, подружек, все службы городские, Биоритмологию на год по фазам Луны,
В половине пятого вошла к директрисе со своими бумагами. У той уже около часа толпились товарки с косметикой. Слава Богу, торговля кончалась. Она положила перед ней папку с бумагами на подпись и с поступившей по компьютеру почтой, а наверх -- своё заявление с приказом на увольнение в связи с выходом на пенсию.
– Как так! Алёна Викторовна! Почему вдруг?
– Подняла та глаза от бумаг.
– Тошнит от работы.
– Проговорила она.
– Я думала, ты будешь у нас ещё работать...
Да, та не раз во всеуслышание любила повторять, какой у них "слаженный коллектив", ответственные работники, ставила её в пример для подражания молодым. Да, та не ожидала её увольнения. Но -- так будет! Завтра!
– У вас завтра день рождения... Мы готовимся...
– Меня не будет!
– Смотрела на притихших её подружек по застолью.
Долго смотрела на заявление, конечно же, смекнула, что здесь какая-то хитрость, но виду не подала, так как почерк своего секретаря знала прекрасно, в нём и дата регистрации в книге входящей корреспонденции проставлена. Всё-таки пришлось подписать приказ.
– Сами трудовую оформите?
– Конечно. Только вы там расписаться должны.
– Ключи мне занесите и печать по кадрам.
– Обязательно. Надеюсь, справку для пенсионного фонда о зарплате вы сами перешлёте в наше отделение?
– Взглянула на главбуха.
– Перешлём.
– Ответила та.
МОНГОЛКА.
– Дедуль, ну подскажи, ты же всё у нас знаешь!
– Не люблю я эти кроссворды! Отстань от меня!
– Я уже много разгадал! Посмотри!
– Иди к матери, она скучает без тебя...
– Как бы не так. Все только отпихивают меня! Всем я мешаю! Вот интересный вопрос: "Лепнина, которая с обеих сторон читается одинаково", пять букв... Ты знаешь, дедуль?
– Знаю.
– Правда! А "лепнина" -- это что?
– То, что руками лепят, - снисходительно ответил дед.
– Снежок?... Не подходит...
– А как "снежок" можно ещё назвать?
– Задал внуку наводящий вопрос.
– Ком...
– Почти правильно. Так чаще говорят "ком снега", а можно сказать "комок".
– Комок? Точно! Какой ты умный, дедуля! А дождевую змею ты знаешь?
– Нет. Кроме дождевых червей ничего больше не знаю! Иди, надоел ты мне! Привязался, как банный лист!
– О! Точно! "Червяк"! Подходит! У меня уже почти весь кроссворд угадан. Я вот не знаю, как называется волчье жилище. Ты ведь должен знать.
– Логово.
– Спасибо, дедуль! Так и запишем и запомним. А вот ещё "Ночная птица"?
– Теребил ручку в своих зубах любопытный мальчишка.
– Это не сова... Целых... девять
– Знаю. Вальдшнеп.
– Записал. Подходит. Я никогда такого даже не слыхал. Ты её видел?
– Видел... Это вот такая огромная птица, - развёл дед руками, - если с развёрнутыми крыльями. А тени от неё словно чёрные тучи, даже солнца не видно.
– Разве такие бывают?
– Да, есть такие.
– Ну расскажи, дедуль!
– Это необыкновенная птица... Говорят, она предсказывает перемены в жизни тем, кто её увидит...
Дед мечтательно закрыл глаза, откинув голову на мягкую подушку дивана, повторил про себя:
– Вальдшнеп...
– И словно унёсся в далёкое прошлое, в те незабываемые дни юности...
– Так расскажешь?
– Иди отсюда! Не мешай мне! Я спать хочу!
– Бросил подушку под голову, согнав ребёнка со своего дивана.
– Умереть спокойно не дадите!
И закружилась голова не то от низкого давления погоды, не то от воспоминаний. Вся жизнь промелькнула перед ним в этот миг.
– Иона! Иона!
– Он слышал этот свой крик даже сейчас, сквозь бездну времён...
Он никогда, ни с кем, ни за какие блага не захотел бы поделиться этим -- этими днями, вечерами и ночами его счастья! Как он любил это имя! Как любил! Он прошёл с этим именем всю войну... Прожил с ним всю жизнь... Жена, дети, внуки -- они все не были родными... Лишь с другом-фронтовиком, жившим в соседнем дворе, он поделился некоторыми моментами своей жизни, и то только потому, что тот разоткровенничался с ним о своей молодой страсти к пленной немке. Иосиф был чуть постарше его, но был ещё крепок и частенько заходил к нему скоротать время.
Конечно, ему не пристало жаловаться, всё у него есть, чист, сыт, одет, обут, и комната у него отдельная с выходом в сад, и телевизор, и газовая плита... Но как же ему надоели эти внучата, трутся около него и днём, и ночью то одни, то другие, особенно летом. Но постель была хороша... А перед закрытыми глазами его жизнь почему-то неслась в противоположном направлении -- ко дням его цветущей молодости...
... Мы тогда жили в Монголии. Мама работала учителем русского языка, папа преподавал химию в старших классах. Потом родителей перевели в другое место, за Хэнтэйский хребет, ещё на три года. Вот тогда всё и началось. В восьмом классе было всего семь парней и одиннадцать девчонок, я один -- русский, в прежней школе русских было четверо. Здесь было всё совершенно не так, как в Улан-Баторе, всё было гораздо проще. Так как класс был неполным, то учились и замужние женщины, были беременные девочки, и один мужчина. А она была непохожа на всех -- весёлая, заводная, и русский язык знала гораздо лучше остальных, она была наполовину буряткой, здесь смолоду обосновался её отец. Нас, русских, здесь многие понимали, да и мы за три года основательно сумели подучиться, особенно отец, несмотря на весёлый характер, муштровал меня по полной программе.
Она сразу усадила меня с собой за парту... А я был так застенчив...
Отец привёз с собой из столичной школы, наверное, весь свой кабинет химии. Он и в прежней-то школе завоевал свой авторитет своими химическими опытами, окружив свои уроки незабываемыми шутками, например, вызывая ученика к доске, говорил: "Итак,... сегодня к доске с домашним заданием пойдёт... химический элемент... Иванко!". Его уроки частенько сопровождались смехом, а лабораторные занятия возгласами: "Ох!", "Ах!", "Здорово!", "Вот это да!".