Эстафета разума
Шрифт:
Появился Гридли. Он был в легком скафандре и рукавицах, снял только шлем. Его широкое лицо казалось бледнее обычного, а длинный нос еще более заострился.
– Плохо, - сказал он, подходя к Бардову и многозначительно поджимая губы, - очень плохо! Наш врач считает, что руку не сохранить. Ваш, правда, на что-то надеется, но... Не знаю... Тогда раненого надо отправлять к вам. Решайте... Мы могли бы пока взять к себе вашего.
– Зачем же?
– загудел шефуня.
– У нас места достаточно для всех. И вас можем прихватить. А относительно Гибби, если наш
Гридли молча кивнул и вышел.
– Что будем делать, доктор Морстон?
– спросил Бардов.
– Пусть Гридли решает. Он заместитель Невилла.
– А ваше мнение?
– Мое?
– Морстон явно колебался.
– Это печальное происшествие... Доктор Фред Лесли считает, что надо прекратить тут проходку... Либо вести без контрольных спусков, пока не выясним причину сегодняшних событий. Я склонен согласиться с ним.
– Если прекратим проходку, шахта может заплыть, - не выдержал Кирилл, - это лед.
– Может, - согласился Морстон.
– Тогда попробуем в другом месте. Проектировалось несколько шахт. Тут - первый опыт. По существу, мы отрабатывали технику проходки сквозь лед.
– При любом решении вопроса, предлагаю спуститься в шахту еще раз, - твердо сказал Кирилл.
– Там остались пробы, отобранные нашими товарищами. Надо поднять их наверх.
– Проб льда из этой шахты отобрано несколько десятков, возразил Лесли.
– Доктор Морстон говорит - они ничего не дали. Следов жизни не обнаружено ни в одной...
Кирилл хотел сказать, что пробы отбирались не только на биологический анализ, но, поймав иронический взгляд шефуни, решил промолчать. Бардов, видимо, тоже отступился от него.
Заглянул Гридли. Попросил помочь перенести пострадавших в советский самолет. Ребята, прилетевшие с Бардовым, молча поднялись, взяли со стола шлемы и вышли. Спустя несколько минут Гридли возвратился.
Окинув взглядом присутствующих, он подошел к Бардову и выжидательно уставился на него.
– Ну, так что будем делать?
– поинтересовался Бардов, поглаживая бороду.
– Ждем вашего решения, - Гридли подчеркнул "вашего".
– Ежели дело во мне, - спокойно сказал Бардов, - считаю: прежде всего надо побывать в шахте. Потом решать, что делать дальше.
Лесли кашлянул многозначительно.
– А самолеты?
– спросил Гридли.
– Наш пусть летит с пострадавшими и медиками. И сразу пусть возвращается.
– Наш тогда пока останется здесь, - решил Гридли.
– А кому спускаться?
– Как обычно - двоим - на паритетных началах, - Бардов мельком взглянул на Кирилла.
– Может, найдутся добровольцы? А можно и переиграть - в силу исключительности ситуации.
– Лучше на паритетных, - кивнул Гридли.
– Тогда кто от вас?
– Вот он хотел, - Бардов снова взглянул на Кирилла, - не раздумал, дорогуша?
– Нет, конечно, - резко бросил Кирилл.
– О'кэй.
– Гридли взглянул на Морстона, потом перевел взгляд на Лесли.
– 0'кэй, - повторил
Морстон и Лесли переглянулись.
– Имейте в виду, Гридли, - хрипло сказал Фред, - я и доктор Морстон против спуска. Бесполезно и опасно...
– Я это понял, - ответил Гридли, явно игнорируя заключительную часть реплики.
– Думаю, - продолжал он, обращаясь к Бардову, - надо спускаться без промедления.
– Конечно, - кивнул Бардов и встал.
* * *
Через несколько минут все собрались возле шахты. Лесли проверил работу подъемника. Бардов велел выставить у самого устья имеющиеся контрольно-измерительные приборы, лично снял показания.
– Все в норме, - громогласно объявил он, закончив взятие отсчетов, - разумеется, в границах доступных нам параметров...
– А ультразвуковые колебания?
– поинтересовался Кирилл.
– Пока не ловятся, но будем следить.
– Ультразвук - вздор, - резко заметил Лесли.
– Но вы утверждали, Фред, что вы не специалист в этой области, - не выдержал Кирилл.
– А это и неспециалисту ясно...
– Мне, например, нет, - возразил Кирилл.
– Вы вот что, - загудел в наушниках голос шефуни, - вы там судьбу не дразните, как почувствуете... дискомфорт или иное постороннее ощущение, сразу сообщайте друг другу и, следовательно, нам. Все ваши переговоры мы услышим и будем записывать.
– Жаль, что не догадались раньше, - Кирилл потрогал провод, который тянулся от его скафандра к барабану, соединенному с записывающим устройством. Второй такой же провод связывал Гридли с другим барабаном.
– Следите, чтобы не оборвать провода на спуске, - наставлял шефуня, - от них может зависеть успех операции и ваша безопасность... Ну, с богом, как говорили в старину. А мы ему, в случае чего, поможем...
Придерживаясь за неподвижный канат подъемника, Кирилл и Гридли начали спуск. Несколько десятков осторожных шагов, и тьма окружила их. Лишь колеблющиеся пятна света от фонарей на шлемах освещали ледяные ступени, по которым они спускались все ниже и ниже.
Кирилл шел впереди. Он отчетливо слышал в наушниках напряженное дыхание Гридли. Насчитав сто двадцать ступеней, Кирилл задержался и оглянулся. Гридли тоже остановился в трех шагах за ним.
– Что?
– настороженно спросил Гридли.
– Ничего... Прошли примерно треть спуска. Как самочувствие?
– О'кэй, - не очень уверенно отозвался Гридли.
– Почему остановка?
– прогудел в наушниках голос шефуни.
– Отдыхаем...
– Не слышу...
– Отдыхаем, - крикнул Кирилл.
– Поняли... Говорите громче! Вас стало хуже слышно.
– Мы вас слышим хорошо.
– Как самочувствие?
– Прекрасно.
Они двинулись дальше. Продолжая считать ступени, Кирилл прислушивался к себе как бы извне. Нет, страха он не испытывал. Легкое волнение, ощущавшееся перед спуском, улеглось. Он был спокоен, внимателен, уверен в себе, не ощущал никакого внешнего воздействия на психику.