Эстафета разума
Шрифт:
– Агрегаты в рабочем состоянии?
– поинтересовался Сергей.
– Оба агрегата в полной готовности, коллега, - тихо сказал Джерри Гиббсон.
– Можно начинать любым. Однако взял бы на себя смелость посоветовать работать вашим. На достигнутой глубине наш уже не создает нужного давления. Шахта не успевает проветриваться от перегретого пара. Ледяные стены кое-где начали плавиться, образуются большие каверны, ледяные сталактиты. Все это осложнило подъемы и спуски...
– Нам надо торопиться, Джером, - прервал Морстон.
– Фред видел зону урагана. Мы можем не успеть...
–
– Сами разберемся. Мы все тут не первый раз.
"Кроме меня", - подумал Кирилл.
Перед пуском агрегатов Кирилл и Фред Лесли спустились в забой шахты. Пока Лесли проверял аппаратуру, Кирилл внимательно осмотрел нижний участок ствола, пройденный за последнюю смену. Зеркально блестели ледяные стены, отражая свет фонарей, укрепленных на шлемах скафандров.
Внизу у забоя ствол был идеальным, словно его прорезал острый нож в мягком податливом материале. Выше в ледяных стенах темнели каверны и углубления. Больше их было в кровле над головой, но и поверхность, по которой пришлось спускаться к забою, изобиловала неровностями и впадинами.
Лесли, закончив проверку, подошел к Кириллу.
– Джером, конечно, прав, - сказал он, - проходку придется вести вашим агрегатом. А этот, - он толкнул ногой второй аппарат, - поднимем наверх и будем думать, что с ним делать.
– Переремонтировать на плазменный режим, как у нашего? Кирилл вопросительно взглянул на Лесли.
– Едва ли получится. Во всяком случае, тут в вахтовом лагере это исключено.
– Надо посоветоваться с Сергеем. Он у нас главный энергетик.
– Однако не волшебник, - усмехнулся Лесли.
– Поехали наверх?
– Подождите, Фред... Я хотел спросить... Фантомы в ваших краях... больше не появлялись?
– Нет... А у вас?
– В окрестностях главной Базы тоже нет.
– Ну а подальше?
– Не знаю... Однажды наблюдали странные ночные вспышки. Кирилл кратко рассказал о событиях последней ночи во время экспедиции на север.
– Я слышал о подобных явлениях на Марсе, - задумчиво сказал Лесли, - да, они отмечались предыдущими сменами. Кажется, в нашу никто ничего такого не видел. Профессор Джикс считает их разновидностью полярных сияний. Правда, наблюдались они в средних широтах...
– Может быть, мы говорим о разных вещах, Фред?
– Ну, не думаю. Речь шла о фиолетовом сиянии и ярких лучах к зениту. Иногда лучей было несколько.
– Ваши их не фотографировали?
– Не слышал о таких фотографиях. Вернусь, спрошу у Джикса и, если хотите, сообщу.
– Благодарю. Меня это интересует... По-моему, то, что мы видели, непохоже на полярное сияние.
– Здесь они очень разнообразны. Полгода назадпол марсианского года, конечно, - мне довелось быть в районе южного полюса. Я видел там поразительные сияния. На Земле таких не бывает. Но то были именно полярные сияния; ни у кого не возникало сомнений. А что, по-вашему, наблюдали вы?
– Не знаю... Я ведь еще не видел здешних полярных сияний...
Фред Лесли решил сменить тему.
– Проблема подъема отсюда - пустяк. Я уже придумал. Подвижный
– Он сгорит при работе агрегатов.
– Почему? Энергетические разряды очень кратковременны, нацелены только на забой. Тотчас охлаждение и продувка. В шахте ничего не горит, хотя при работе вашего агрегата она извергает пламя. Все дело в продолжительности рабочего цикла, коллега. Это тысячные доли секунды. Даже ледяные стены не успевают таять. Если бы не динамика плазменной струи, в шахте можно было бы находиться людям, в соответствующих скафандрах, конечно.
– Я еще не видел их в работе.
– Кирилл указал на агрегаты.
– Сегодня увидите.
– Лесли усмехнулся.
– Довольно красиво, если смотреть издали. Кстати, канаты и кабели, ведущие к этим агрегатам, тоже не горят.
– Хотел вас еще спросить, - Кирилл сделал долгую паузу, Джером Гиббсон - он действительно совсем поправился?
– Ну, не знаю... Вероятно...
– Лесли нахмурился.
– У нас здешние вахты несут добровольцы. Но... оплата десятикратная по сравнению с тем, что каждый имеет на базе. Морстон, например, тут в четвертый раз. Я - третий. А Джером - впервые.
– Вероятно, Джерому не следовало рисковать. Едва ли он полностью оправился после болезни. Выглядит он плохо.
– Устал... Здесь нелегко. Вы убедитесь сами. Эти три дня...
– Лесли не кончил и отвернулся.
– Рискуешь тут везде, - продолжал он после короткого молчания, - но в таких местах, как это, особенно... Вот вы спросили о фантомах. Да разве в них дело! Разве в них главная опасность? Даже если они действительно возникают, а не придуманы нами же... На этой планете печать проклятия... Почему тут не возникла жизнь? А если возникла, почему погибла? Тут был кислород, была вода, масса воды... Днем в экваториальной зоне температуры и сейчас плюсовые. Здесь и на Земле светит одно Солнце. Так в чем дело? На Земле я никогда не думал об этом. Только тут и особенно в этой проклятой шахте... Человеку здесь приходят в голову странные вещи... Это не от избытка свободного времени. Словно нашептывает кто-то... Кто-то, к кому приближаешься, спускаясь сюда. Печать проклятия возложена на эти пустыни, этот лед... Иногда мне кажется, мы готовы сорвать ее, и мне становится страшно. А вы, вы тут ничего не чувствуете?
– Нет, - Кирилл отрицательно тряхнул головой, испытующе вглядываясь в лицо Лесли. Глаз его за дымчатыми стеклами очков он разглядеть не мог, но подергивания углов рта свидетельствовали, что американец на пределе нервного напряжения.
– То, что вы говорите, Фред, очень интересно, - возможно спокойнее и мягче сказал Кирилл, - мы обязательно вернемся к этой теме. Но пора подниматься и приступать к работе.
– Он указал наверх.
– Да-да, конечно, - кивнул Лесли, - давно пора. Идите вперед. Я за вами.