Это было на рассвете
Шрифт:
Бронебойный снаряд угодил в левый борт, между нижними и верхними поддерживающими катками, пробил боковую броню и основной бак с горючим. В результате горючее разлилось по днищу машины и загорелось. Пытались погасить огонь, но это было бесполезно. Экипаж Тихомирова, присоединившись к пехоте, уничтожал фаустников и пехоту противника.
С наступлением темноты находящиеся с первой ротой замкомполка Курлянский и комсорг полка старший лейтенант Г. И. Долинин подползли к сгоревшему танку Тихомирова, но найти экипаж им долго не удавалось. Лишь проникнув далеко вперед, они случайно нашли его по звуку пулеметов.
Курлянский
Вскоре на бронетранспортере подъехал начальник политотдела Жибрик. На его суровом потемневшем лице таилась тревога неудовлетворения чем-то. Выслушав короткий доклад подполковника Ермоленко о положении полка, он приказал прекратить наступление, приступить к осмотру и заправке боевых машин и быть готовым доложить комбригу о результатах боя за день.
Для перегруппировки сил дальнейшее продвижение было приостановлено и в других танковых и стрелковых подразделениях, которые заняли рубеж в готовности отразить возможные атаки врага.
Некоторое время спустя к расположению танков подъехал заместитель командира полка по технической части старший техник-лейтенант Иван Никитович Козлов с боеприпасами, горючим и ремонтной бригадой. Через несколько минут закипела работа: техник ГСМ лейтенант С. Ф. Штукатуров с экипажами заправляли машины горючим; начальник артснабжения И. П. Козлов с арттехником младшим лейтенантом И. А. Денисенко проверяли исправность вооружения, пополняли танки боеприпасами; инженер полка старший техник-лейтенант В. П. Клушин с зампотехами рот, командиром роты технического обеспечения А. Е. Лукьяновым, командиром ремонтного взвода лейтенантом Дрожжиным и техником С. М. Клецелем занялись осмотром и ремонтом боевых машин.
В расположении лишь отсутствовали: полковой разведчик капитан Чаадаев, командир роты автоматчиков Ильин и командир саперного взвода лейтенант Батурин. Они всю ночь расчищали завалы на железнодорожной насыпи и проезд под полотном, проделывали проходы в минных полях, разведывали оборону гитлеровцев.
Поздно вечером осмотр и заправка боевой матчасти подходила к концу. Отремонтирован был и танк командира полка. В пробоину башни забили кувалду и заварили. Капитан И. Ф. Жданов и лейтенант П. Ф. Романенко заменили разбитую рацию. Установили телефонную связь с командиром бригады. Вот первый сигнал. Лейтенант Бронников взял трубку:
— «Нареза» — к «Титану»! — услышал голос оперативного дежурного Иванченко. Это комбриг вызывал на свой КП командиров частей и отдельных подразделений.
Выслушав доклады командиров полков, полковник Юренков сказал, что боевая задача дня бригадой выполнена, личный состав сражался геройски. Действовал со знанием дела, проявляя беспредельную смелость и решительность. Все отличившиеся будут представлены к награде. Однако с ходу овладеть Зееловскими высотами нам не удалось. Яростное сопротивление оказывают гитлеровцы именно в районе этих высот. Особенно — за обратными скатами, где они врыли в землю значительное количество противотанковых орудий и тяжелые танки. Эти огневые средства во время нашего артиллерийского наступления остались почти нетронутыми.
Когда комбриг коснулся наших потерь в личном составе и танках за день боя, на лбу у него выступил пот.
Подготовку к завтрашнему бою завершили поздно. Бой предстоял быть не менее жарким, чем в первый день. Несмотря на усталость, спать не хотелось. Меж собой делились впечатлениями о первом дне штурма Берлина, вспоминали погибших товарищей. Вышло так, что, не договариваясь, мы, земляки, вдруг оказались вместе. Обнялись, внимательно посмотрев друг на друга. За плечами каждого — большой боевой опыт. Однако волновались, переживали.. Я взглянул на танкошлем Демида Сергеевича. Заметив это, он сказал:
— Ухо шлема цело. Одно оторвали в Заполярье, а до второго не добрались еще, хотя пытались, — засмеялся Малинин.
— Как пытались?
— Очень просто. Ты же видел: мы хотели проскочить вброд через канал. Если бы еще полметра, то танк наверняка перевалился бы на ту сторону. Но от разорвавшегося поблизости снаряда он покачнулся и покатился обратно в канал. Наблюдавший за полем боя наш артиллерист Вася Понеделько неожиданно заголосил: «Братцы, фаустник!»
Танк засел кормой, перед приподнят, и потому стрелять было неудобно. Командир окинул глазами: около танка — ни одного автоматчика. Приказывает: «Малинин, займись фаустниками».
Я с автоматам выскочил из танка. Растянувшись около поваленного кирпичного столба, стал караулить. Вижу: метрах в ста медленно поднимается на бруствер траншеи большая желтая болванка и показывается голова фрица. Думаю: «Нет, не выйдет у тебя, шем керемет» (по-марийски «злой дух», «черный керемет») — и дал очередь. Прошло минуты три. Рядом поднимается еще один, и так — три раза. Словам, фашистам не удалось прицелиться и выстрелить.
— Ты что, убил? — спросил я.
— Аллах его знает. Там что-то взорвалось. Наверно, моя пуля угодила в фаустпатрон или гранату.
— Молодец ты, Демид Сергеевич. Фаустники не давали покоя и нам, — заговорил Саша Изотов. Потом протянул портсигар, закурил и сам.
— Тот же, пробитый пулей. Не пора заменить, Саша? — закурив, заметил я и передал Малинину.
— Позавчера я видел у земляка портсигар, это да-а-а! К нему пристроена даже зажигалка.
— О каком земляке ты говоришь?
— Как о каком? Я же рассказывал.
— Нет, не слышал.
— Когда занимали исходные, подошел к нам высокий и, похоже, отчаянный лейтенант-артиллерист. Три ордена на его груди, да еще медали. Говорит: «Дайте на часок лопату. Занимаем огневые позиции, а лопат не хватает». Когда возвращал лопату, спросил:
«Ты, браток, случайно, не земляк?»
«Не знаю, я из Козьмодемьянска, что в Марийской АССР, а вы?»
«А я из Нового Торъяла, Иван Веселов!»
Вот и познакомились. В качестве подарка предложил мне свой портсигар. Я закурил, а от подарка отказался, было неудобно. Адрес его на всякий случай записал.
— Адрес-то сохрани, мы его разыщем, — сказал я.
— Не пора ли нам на отдых? Что-то устал я, — проговорил Малинин.
— Сколько снарядов за день израсходовал? — спросил у Малинина Изотов.