Это было на рассвете
Шрифт:
Наша пехота, завладев плацдармам на северном берегу канала Ландвер, закрепилась на нем. Бой не стихал.
Через полчаса к каналу подъехали комбриг Юренков и начальник политотдела Жибрик. Полковник был явно не в настроении. Сразу вызвал к себе старшего лейтенанта Крылова. Тот начал было докладывать, но Юренков перебил его.
— Ты бы разведал мосты, чем водить в атаку пехоту.
В общем-то наш «батя» (так танкисты звали комбрига) разведчиков оберегал. Не допускал излишнего риска, а того, кто самовольничал, наказывал.
— Товарищ полковник, найден уцелевший мост через канал, но он заминирован. Там пехота ведет с фашистами бой.
Теперь наш штурмовой отряд двинулся направо по набережной канала Ландвер. Впереди на максимальной скорости рвался вперед танк лейтенанта Ивана Соколова. Но это было не так-то просто. Слева — канал, а справа — дома. Улица усыпана разбитыми автомашинами, повозками, перевернутыми трамваями и вражескими трупами. Командир приказал механику-водителю:
— С разгону на большой скорости смять все, что мешает движению. Наводчику беспрерывно вести огонь с ходу из пулемета, а во время коротких остановок — из пушки.
— Справа в угловом доме — орудие! — закричали вдруг одновременно наводчик и заряжающий.
От бронебойного и трех осколочных снарядов не только вражеское орудие, но и развалилась половина дома. Тут сильно что-то тряхнуло танк. С тыла из развалин по нему ударил фаустник. Снаряд попал в моторное отделение, и машина загорелась. К счастью, экипаж почти не пострадал. Только от мелких броневых осколков с лица каждого сочилась кровь. Убедившись в там, что спасти машину не удастся, командир крикнул:
— Без паники! Снять пулеметы и покинуть танк!
Только выскочили из танка, как гитлеровцы ударили из автоматов.
— Ложись! — приказал командир, заметив, что из окон соседнего дома высунулись дула автоматов.
Хорошо, что рядом валялись какие-то кирпичные глыбы. Из-за них сразу ударил наш танковый пулемет. Несколько снарядов послали также и сзади идущие танки.
— За мной! — крикнул Соколов и стремглав побежал в полуразрушенный дом, откуда били автоматы и фаустники. В коридорах и комнатах валялись трупы фашистов.
— Товарищ лейтенант, у вас кровь, — заметил один из автоматчиков.
— Где?
— С вашей руки течет.
Лейтенант, не придавая значения слепому пулевому ранению руки, продолжал бой. Огнем двух пулеметов танкисты и автоматчики очистили дом от гитлеровцев.
Наступил вечер. До рейхстага оставалось не более двух километров. Для преодоления их надо было форсировать последний водный рубеж — канал Ландвер. А где переправа?
— Нет, ждать наведения моста не будем. Найдем исправный мост, — решительно проговорил подполковник Цыганов.
— Сергей Васильевич, кому поручим
— Александр Прокофьевич! Хорошим специалистом по выполнению боевых задач ночью является майор Котляр. К тому же он владеет немецким языком, — последовал ответ.
Стоящий поодаль Котляр подошел к командиру полка. Он хотя и старался показать себя бодрым, но усталость была явно заметна. Низкий ростом, он, казалось, стал еще меньше. За все дни штурма немало досталось и ему. Осуществляя оперативную работу штаба полка, ему приходилось днем и ночью под огнем врага поддерживать связь между танками и стрелковыми подразделениями, частями.
— Товарищ подполковник, задача будет выполнена, — четко сказал майор Котляр.
Стемнело. Однако улицы разрушенного Берлина то и дело часто освещались ракетами.
— Надо ехать тихо, — предупредил Котляр лейтенанта Тихомирова.
Танк медленно двигался вдоль канала. На нем наготове сидели автоматчики старшего сержанта Петра Григорьева. Приблизились к первому мосту. Неожиданно из-за угла, размахивая белым платком, выбежала седая женщина и остановилась впереди танка.
— Вас ист дас? — крикнул выглянувший из люка майор.
Женщина сообщила, что перед вечером несколько гитлеровских солдат копались на мосту, забирались под него — должно быть, минировали. А следующий мост подошедшие наши части не дали заминировать.
Проверить достоверность показаний времени не было. Вскоре танк Тихомирова догнал бронетранспортер. Там были майор Урсов, лейтенант Крылов и несколько разведчиков.
Наконец на левой стороне канала показался мост. Искать занимающего тут оборону комбата стрелкового полка долго не пришлось.
— Далеко направились? — обратился молодой со звенящим голосом майор.
— Что с мостом? Почему не овладеваете? — задал встречный вопрос Котляр.
— Мост не заминирован. Пытались, но у них не вышло. Близко же к нему не подпускают. Свирепствуют минометы, фаустники да и стрелки. Требуется ваша помощь, товарищи танкисты.
Несколько минут три майора стояли молча.
— Надо ослепить противника, — предложил Котляр.
— Я тоже так думаю, — согласился Урсов.
— Дымовые шашки имеются, — догадавшись, доложил лейтенант Тихомиров.
Внезапно мост заволокло густым серым дымом. Видя это, фашисты лихорадочно наугад застрочили по мосту. От дополнительных шашек дым стал еще гуще. Доложив комбригу «Атакую мост!» и сообщив координаты, своего танка, Котляр ринулся вперед. За ним, строча из крупнокалиберных пулеметов и автоматов, устремились бронетранспортер и стрелковые подразделения. Через несколько минут мост остался позади и наши стремительно ворвались на Бель-Алиянс-плац. На мосту осталось несколько наших воинов. Все-таки один фаустпатрон попал в маску пушки нашего танка.