Это было у моря
Шрифт:
— Есть такая тема. Слушай, Старк, пригляди за Пташкой, когда она до вас доедет. Она нестабильна.
— А ты вознамерился ее бросить, да? Каков молодец! Псина полезет под корягу — зализывать сердечные раны?
— Не твое дело. Пригляди и все.
— Ясный перец, пригляжу. Она же мне сестра, все же. Хоть так и не скажешь. Она больше на тебя похожа, чем на меня.
— А она мне сказала, что это мы с тобой похожи, между прочим.
—
— Может быть. Если она кого-нибудь себе найдет - я буду только рад.
— Нет, не будешь. Это ты себе и ей можешь врать — но я-то по голосу слышу, что ты от такого поворота событий полезешь на стену. Но если ты ее бросаешь — значит стена тебе милее. Придётся жрать купленную булку вместе с тараканами вместо изюма. Мне тебя жаль. Нет, вру — не жаль. Вот ее мне жаль. Какие-то все говнюки ей попадаются: летят на дурынду как мухи на мед. Ты, Джоффри, Мизинец…
— Да уж. Это ты кстати дала Пташке информацию про Бейлиша?
— А что, пригодилась? Да, я нарыла кой-чего — хотя и очень мало. Про него в сети вообще ничего нет. Возраст, последнее место обитания еще так кой-чего по мелочи. Где учился, когда закончил.
— И где же? И где вообще он родился?
— Учился она сразу на двух факультетах: юридическом и экономическом. За границей. Закончил с отличием по обоим специальностям. А когда и где родился — хрен его знает. Такие не рождаются — они из-под камня вылезают в безлунную ночь…
— Хе-хе. Живописно представляю. Откуда выполз - туда и заполз
— Вас возили на опознание уже? Откуда такая уверенность в том, что он мертв?
— Да, возили. Своего братца я опознал — это было нетрудно. А вот с Мизинцем посложнее. Они же обгорели оба.
— Анализ в стоматологии сделали?
— Нет. Санса решила его сразу кремировать…
— Вот ведь ослица! Как бы ей не пришлось потом иметь дело с ожившим покойником. С другой стороны — если он и не помер, то сделать вид, что так и есть, ему страшно выгодно. Иначе сейчас сядет лет на двадцать. За соучастие и за сводничество еще. Джоффри ведь и его заснял на свой телефон. В каком-то борделе в городишке у моря.
— Да? И что он делал? Тоже… участвовал?
— Нет, он сидел и смотрел. И комментировал время от времени. Экая мерзеть. Ну и муженька же себе отхватила сестричка! Вот уж повезло. Ты в сто раз лучше, все же.
—
— Да знаю я. Хрен с ним. Буду следить, не появится ли. Оттяпать Сансу я ему не дам. Кстати, Пес!
— Ну что еще?
— Сюрприз — ты тоже есть на съемках!
— Чего?
— Шутка. Дай мне свой мейл. Ты знаешь, что это такое, надеюсь?
— Знаю. На кой хрен?
— На всякий случай. Ну мало ли что…
— Не дам. Ты же доставать будешь.
— Была охота! То мне заняться нечем! Либо ты мне его дашь, либо я сама его найду — ты же понимаешь, для меня это нетрудно. Хотя займёт время. И вообще, я хочу делать все в открытую. Дай мне возможность быть честной женщиной, скажи мне этот свой гребаный мейл. Ты мне все же кое-чем обязан, не забывай…
Это было, к сожалению, правдой, так что Сандору ничего не оставалось, как сделать то, о чем просила его эта въедливая девчонка. В конец концов, если будет очень надо, он всегда сможет заблокировать этот адрес…
— Хорошо, спасибо. Буду слать тебе виртуальные открытки на праздники. С птичками. Кстати, когда Санса поедет домой? И каким образом?
— Когда закончится эта возня с кремацией Мизинца. Я посажу ее на самолет.
— А сам, разумеется, не полетишь?
— Нет. У меня мотоцикл. И потом, мне надо в столицу, а не в ваш город. Слушай, может ее кто-нибудь заберет, а? Ну для надежности?
— Хм, это идея. Может, Джон согласится.
— Джон — это ваш кузен?
— Ага. У него сейчас две недели практики — ну он практикуется у нас дома, бумажки копирует для адвокатов и кофе им приносит. Может и оторваться от своих важных обязанностей. Я спрошу у него.
— Ага. И дай мне знать. Коли выпросила мейл, туда и напиши.
— Лады. А то Санса еще начнёт брыкаться. На нее временами находит непонятная жажда самостоятельности…
— Ага, я заметил.
— Ну вот. Лучше кулуарно.
— Не уверен. Ну ты спроси все же. А я поговорю с Пташкой…
— Как знаешь. Тетка для нее уже комнату приготовила. Рикона выселили к Брану. Оба недовольны страшно. Их псы между собой не ладят — и подо мной, на нижнем этаже, все время из-за этого грызня. А Рикон спал в мансарде — а теперь ему приходится сидеть внизу, в Брановой берлоге. Бран же не может с коляской колбаситься по ступеням. Иногда они меня так достают, что я вынуждена послать свою хаски разнимать их двух кобелей. Она крупнее их — и они ее боятся…