Это было у моря
Шрифт:
— Мои вам соболезнования по поводу утраты. У вас есть какие-то пожелания по поводу приведения тела вашего брата в порядок? Боюсь, в этом случае мы мало что можем сделать…
— Ничего не надо. Каковы процедуры?
— Он вроде бы был при исполнении. Так что его тело доставят в столицу в закрытом горбу — и похоронят за счет государства на служебном кладбище, разве что у вас не будет специальных пожеланий отвезти его на семейное кладбище…
– Не надо. Пусть хоронят в столице. На семейном
— Хорошо, сэр, тогда мы вас больше не задерживаем. Личных вещей у покойника не сохранилось — то что осталось будет приложено к делу — но уверяю вас, там немного — и все сильно испорчено огнем.
— Ничего. Спасибо. Скажите — я знаю, по правилам не полагается — но сейчас сюда придет еще одна особа — на опознание — она еще совсем ребенок, не мог бы я остаться? Она и так понесла уже кучу утрат — боюсь, могут возникнуть сложности…
— Нет, что вы. Нет никакого запрета. Более того, в этом случае — когда тела в таком состоянии, лучше больше свидетельств — потом меньше бумажной волокиты — а то ведь и ошибиться можно — а мы — отвечай. Оставайтесь, конечно. Вы ведь тоже были знакомы с покойником, ну, с тем, что ей предстоит опознать? — сказал медбрат, заталкивая тело Горы обратно в холодильник. (Прощай, братец — увидимся в аду!)
— Да, был.
— Ну мы вас тогда тоже к делу подключим. Эй, друзья, — крикнул он полицейским. Голос его прокатился странным эхом по пустынной комнате, отражаясь от гладких поверхностей пустующих сейчас коек, что стояли вдоль стен.
— Кончайте ваши ковыряния — один из вас отлично со всем справится — все равно дело уж сделано. Приведите следующего клиента. А вы, сэр, подпишите там бумажку — в трех местах, чтобы все было по порядку. А то эти граждане как сюда попадут, так цепенеют.
Молодой полицейский покорно ушел за Пташкой. Второй — человек-рыба — протянул Сандору бумаги, указав где и что надо подписать. Ручка у них была галимая — заедала все время. Сандор кое-как накалякал свое имя — в одно месте полагалось ставить роспись, в другом — инициалы, а в конце — имя и фамилию, да еще и год рождения зачем-то. Спасибо, что не номер социального страхования и длину члена.
Меж тем молоденький коп вернулся с Пташкой и полицейским в штатском. Сандор глянул на нее — все то же отстраненное выражение лица, но спокойствия явно поубавилось — девчонку колотило. Сейчас бы обнять ее, прижать к себе — но это было совершенно недопустимо. Где это видано, чтобы телохранитель обнимал свою клиентку? Только в глупых мелодрамах. А у них тут не мелодрама — тут в зависимости от точки зрения, то ли трагедия, то ли фарс.
Он все равно подошел к ней. Спросил шепотом:
— Ты как?
— Нормально. Скорее бы уже все кончилось. Ты не уйдешь?
— Нет, мне разрешили остаться.
Пташка взглянула на него с каким-то
— Спасибо.
Тут к ним подошел медбрат. Сандор уже начал испытывать к парню определенное чувство симпатии — несмотря на скверную должность, ничего себе держится. Не то что эти копы…
— Вы готовы, мисс? То есть, мадам?
Пташка взглянула на него круглыми глазами, полными ужаса и стыда:
— Да, пожалуй. Что мне надо делать?
— Ничего. Вы стойте тут. А я сейчас проверю список… Вот ут он у меня.
Тело, что он выдвинул на этот раз, было в разы меньше. Такая же бирка на почерневшем запястье, как была и у Григора. Волосы и дурацкая бородка сгорели вместе со всем остальным.
— Мадам? Вам знаком этот человек?
Пташку начало трясти еще сильнее. Она смотрела на труп своего недолгого супруга — его ли труп? — с известной долей смятения, смешанного с омерзением.
— Я не уверена. Но скорее да.
— Если вы не уверены, мы можем задействовать другие анализы, но для этого понадобятся близкие родственники. Были у вашего мужа такие?
— Нет, он сирота (и откуда она это знает, седьмое пекло?)
— Ну в любом случае. Сэр, а вы что скажете? Вам он знаком?
— Думаю, да.
Сандор уставился на труп, прикинул про себя высоту и форму головы.
— Да, это Петир Бейлиш.
— Тридцати пяти лет от роду, — неожиданно вставила Пташка. Так, похоже он что-то пропустил, а его отличница хорошо сделала домашнее задание.
— Итак, вы подтверждаете его личность?
— Да. Сандор?
— По мне так — да. Небольшой рост, челюсть эта узкая. Вы не знаете, можно ли определить, была ли у него на лице растительность? А то тут хрен разберешь.
Санитар внимательно изучил труп, приблизившись к нему вплотную, не морщась, словно разглядывал цветок, а не кучку горелого мяса.
— Да, определенно. Почему вы спросили?
— У моего мужа был небольшая бородка, — пояснила Пташка. — а остались у него личные вещи?
— Вот у него — да. При нем была сумка, что предохранила в какой-то степени содержимое от огня. Вещи приобщили к делу. Та были — дайте посмотреть — кашемировое пальто, какие-то записи — это не удалось спасти — и золочёная зажигалка с маркировкой П. Б. Зажигалку можете забрать — она вполне действует еще.