Это было в горах
Шрифт:
ССОРА
К знакомой развилке Борис пришёл засветло. Он сразу разыскал полянку, на которой они с Димкой позапрошлой ночью разводили костер. Вот и темное, широкое пятно кострища, и звериная тропка, ведущая к реке…
— А где же Димка? Неужели еще не кончил работу и снова задержался на ночь?
При одной мысли об этом Борису стало не по себе. Он сердито сбросил рюкзак и присел отдохнуть.
— А может быть, он подался прямо в лагерь? Но тогда
Подросток встал, осмотрелся.
Записки нигде не было. Снова присел, да так и остался сидеть, уставившись в полусгоревший кустик.
Из глубокой задумчивости его вывел легкий шорох. У самого кострища копошился какой-то зверок с черной мордочкой и рыжеватыми боками. По шелковистой, блестящей шерстке Борис догадался, что это соболь.
Вот бы поймать!
Но стоило шелохнуться, как зверок подпрыгнул кверху. И через мгновение его гибкое тело уже мелькало далеко в траве.
Неужели Димка не придет?
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, Борис принялся заготовлять дрова. Натаскал кучу сухих ветвей и коряг, надрал бересты и опять присел в нетерпеливом ожидании.
Так подошла вторая и, кажется, еще более страшная ночь.
Дрожащими руками разведчик достал коробку спичек и поджёг бересту. Ему показалось, что в самом конце полянки между деревьями начинают мелькать злые зеленоватые огоньки.
Когда затрещали сучья и сотни искр взметнулись фейерверком к небу, рассыпаясь по всей поляне, на душе стало как-то спокойнее. Да и ждать пришлось недолго.
— О-го-го! — разнеслось по лесу. Это Димка заметил костер.
Привет поисковику-шлиховалыцику! Здорово, братишка! — весело кричал школьный товарищ, выходя на поляну.
Подойдя к костру, Димка порывисто обнял друга.
— Димка, ты? Ох, и рад же я! — захлебываясь от радости, бормотал Борис — Боялся, что ты не придешь или, быть может, уже в лагерь смотался.
Димка подсел поближе к костру и начал стаскивать с ног рваные сапоги.
— Ты что, уже высушился? — спросил он товарища, заметив, что тот в сапогах.
— Н-нет… Я… я не сушился…
— Напрасно. Так и ноги стереть недолго. Разувайся скорее.
Борис немедленно потянулся к сапогам. Разуваясь, он то и дело любовно поглядывал на друга.
— Волков не видел? — спросил он.
— Нет! А что? Встречался, что ли?
— Да нет. Наверное, показалось. Блестело что-то с той стороны, откуда ты пришел.
— Показалось. Ночью всегда страшнее кажется, — беспечно ответил Димка.
— Ты где ночевал? — как можно равнодушнее спросил Борис.
— Высоко. Чуть не у самой вершины.
— На дереве?
— Как на дереве? — изумился Димка. — Кто же на дереве спит?
— Так ты же сам сказал, что
— Это я про гору, — расхохотался приятель. И сейчас же осекся, заметив большие синие круги под глазами друга. Руки Бориса, державшие перед огнем портянку, дрожали.
«Медведя, наверное, встретил», — подумал Димка, вспомнив свой страх перед лохматым зверем с белым ожерельем.
— Пойдем лучше к речке, помоемся и чайку вскипятим, — предложил он.
— Не пойду, — холодно ответил Борис.
Димка пожал плечами, но спорить не стал. Вытащил из рюкзака мыло, полотенце, большую консервную банку с железной проволокой вместо дужки. Осторожно ставя ступни на ребро, чтобы меньше кололо босые ноги, отправился к руслу речки. Борис проводил его глазами й, как вчера на Дереве, снова расплакался, опустив голову на руки.
Вернувшись, Димка застал Бориса неподвижно сидевшим у костра. Глаза его не отрывались от метавшегося по ветру лапчатого пламени.
— Знаешь, Дима, — серьезно заговорил он, — я больше так не могу. Понимаешь, не могу! У меня не хватит сил. Я не привык жить впроголодь и работать… как вол. От света до света. И вечно в тайге… Взрослый, и то не всякий, выдержит. Поедем домой. Найдем кого-нибудь на станции вместо себя и пошлем в партию. Какие из нас работники?
Борис поднял руки и показал ладони с незасохшими мозолями.
— Я не могу больше копать…
Димка оторопело слушал товарища, забыв про жестяную банку с водой, которую собирался пристроить над огнем. Надо было что-то ответить, но что?
— Так пойдешь со мной в город? — настойчиво повторил Борис.
— Ты шутишь или всерьез? — резко спросил Димка. Когда он шел к костру, ему так хотелось рассказать
о своей находке, о тяжелом шлихе, который лежал в его кармане, и вдруг…
— Конечно, всерьез. Я сегодня всю ночь не спал, думал. И твёрдо решил— вернуться. Пойду на завод. Ты же знаешь, я всегда любил машины…
— Трус несчастный! — выпалил Димка, бросив жестянку с водой.
— Что? Что ты сказал? — взъерошился Борис — Тоже мне герой нашёлся. Это ты, трус несчастный, сбежал с завода за легкой жизнью. Дезертир!
Димка не помнил, как бросился на обидчика, как ударил его и неожиданно оказался прижатым к земле. Задыхаясь от злости, работая обоими кулаками, он кое-как сбросил с себя противника. Но скоро Борис опять подмял его под себя и тоже начал колотить кулаками что было сил. Потом скрутил ему руки и, убедившись в своем превосходстве, насмешливо спросил:
— Ну что? Будешь еще драться?
— Тьфу, — плюнул Димка прямо в лицо победителю и. воспользовавшись коротким замешательством врага, сбросил его с себя.