Это было вчера

Осколкова Елена

— Машуль.

— Что?! Не говори мне о том, чего бы он хотел! Он сел за руль выпившим и не в себе! В порыве злости на свою шлюху не подумал обо мне! Просто взял и рвануло в неизвестном направлении! Он же видел, что мы едем за ним, и ему было плевать на меня! — я кричу и рыдаю в голос. Все, о чем я молчала, начало вырываться наружу. — Каждый раз, когда я закрываю глаза, вижу, как его машины летит в этот чертов кювет! Каждый раз, когда я закрываю глаза, вижу, как он лежит в крови на крыше своей машины, потому что не пристегнулся! Я постоянно думаю, выжил бы он, если бы был пристегнут?! Постоянно думаю, если бы я не вызвала его домой, остался бы он жив?! И, черт,

я хочу знать, подумал ли он вообще обо мне?! А о Кирилле? Ты понимаешь, что это из-за меня он узнал об измене Ани? Из-за меня он уехал в бешенстве!

Артем прижимает меня к себе и пытается успокоить, остановить мои рыдания. Но это не помогает. И никогда не помогало.

Раньше эту способность имел Кирилл, но теперь ему самому нужен такой человек. Сейчас наши объятия не помогают нам. Теперь мы просто делимся друг с другом одинаковой болью.

— Знаю, сейчас мои слова ничем не помогут и покажутся бессмысленными, но ты ни в чем не виновата. Просто так сложилась жизнь, распорядилась судьба. Трагически и ужасно, но мы не в силах что-то изменить.

— Я не знаю, как жить без него. Мы же были частью друг друга… Я не хочу даже знать, какого это — жить без него…

— Артем, спасибо, что побыл с ней. Можешь ехать домой. — зашел ко мне в комнату Кирилл.

— Я позвоню завтра. — сказал Артем и, поцеловав меня в макушку, ушел. Кирилл сразу сел на его место.

— Посмотри на меня. — я подняла на друга свой пустой взгляд. Он обхватил мое лицо ладонями. — Я тоже не хочу знать, какого жить без него. — из его глаз потекли слезы. — Но у меня еще есть ты. Благодаря тебе, я еще не въехал в какое-нибудь дерево или не съехал с моста. Но если с тобой что-нибудь случится, то я следом за тобой рвану на тот свет.

— Я не отправлюсь вслед за Пашей, если и ты туда спешить не будешь.

Ничего больше я не смогла сказать в ответ.

Кирилл поцеловал меня в лоб и положил мою голову себе на плечо, крепко обняв. Мы оба плачем и не можем успокоиться. Это выше наших сил.

Глава 19

Жизнь не стоит на месте, и нам приходится продолжать жить. Но мир уже не тот. В нем больше нет ничего, что приносит радость.

Я в сентябре вышла на работу в колледж. Студенты хорошо меня приняли. Мои опасения, что они не будут воспринимать меня в серьез из-за маленькой разницы в возрасте не оправдались. Все относятся ко мне уважительно, правда дали мне прозвище «Царевна Несмеяна». А все потому, что ни одному из них не удалось заставить меня даже улыбнуться.

Кирилл все-таки открыл второй автосервис и ушел в работу с головой, но это не мешает ему почти ежедневно мне звонить. Для него важно быть уверенным, что у меня все в порядке.

После похорон он жил со мной две недели, а после я его выгнала. Это было необходимо. Мы начали душить друг друга своей болью. Я не могла вынести, что ничем не могу поддержать друга, при этом продолжала все глубже уходить в себя.

Сплю я обычно со снотворным, чтобы ничего не снилось. Не всегда помогает, но я научилась успокаиваться самостоятельно. Ну, как успокаиваться… даю себе прореветься, а иногда и покричать. Живу то я одна, а значит, и спать никому не мешаю. Соседи ни разу не жаловались, наверное, им не слышно. Еще я познала, что такое панические атаки. К счастью, этих приступов было всего два.

Артем тоже старается периодически звонить и узнавать о моем состоянии. Несколько раз звал гулять, но я отказывалась. Не хочу.

Смерть Паши сломала нас с Кириллом. Мы

ходим на работу, общаемся с людьми. Но это не мы, а наши тени. Мы даже друг с другом почти не видимся. Я его избегаю, даже перестала ездить на гонки. А Кирилл, если верить Артему, иногда там появляется.

У меня чувство, будто последний раз я была счастливой на свой двадцать пятый день рождения. А после моя жизнь покатилась в пропасть.

Сначала измена Ромы и его преследования. Потом «неудачное прощание» с ним, после чего мучалась от кошмаров и ходила за помощью к мозгоправую. Позже тихий период, в котором я не прыгала от счастья, но и не умирала с горя. Было просто — нормально. Следом расставание с Артемом, измена Ани и похороны Паши.

Теперь моя жизнь протекает так: утро — работа — дом — виски — снотворное — сон. В выходные никуда не выхожу, даже продукты заказываю доставкой.

Тогда, перед днем рождения, почти два года назад, я переживала о мнении общества. Мечтала прожить жизнь так, как хочу, без навязанных стереотипов. И мне казалось все это чертовски важным. А что сейчас? Через месяц мне исполнится двадцать семь. У меня нет представления о том, как я хочу жить. У меня, в принципе, нет желания жить. Хочется просто скорее отсуществовать отведенное мне время.

Коллеги спрашивают: «Как ты собираешься праздновать свой день рождения?». Приходится наигранно легко отвечать: «Вас накормлю пиццей, а вечером с друзьями пойду в бар». И плевать, что я вру. Жаль, что в июне сессия и весь преподавательский состав будет в этот день на работе. Не хочу слышать эти радостные визги поздравлений. Надеюсь, хоть студенты не в курсе.

А праздновать свой день рождения я никак не собираюсь. Съезжу с утра к семье на могилу. В этот день у меня как раз будет экзамен у второго курса, который начнется только в десять утра, поэтому легко все успею. Закажу коллегам несколько коробок пиццы, приму экзамен у студентов и уеду домой. Там проведу остаток дня с лучшими друзьями — Jack Daniels и каким-нибудь сериалом.

***

Проклятый день! У меня складывается ощущение, будто сегодня полнолуние, магнитные бури и юпитер в зените. Или какие еще аномалии бывают?!

Вот вроде тридцатое мая, последний учебный день перед сессией, который должен быть легким. Но с самого утра все идет через одно место. Сначала я проспала, что случается довольно редко. Потом сломалась кофеварка. Пришлось искать, где лежит турка, которой я последний раз пользовалась лет пять назад. В этот момент из шкафа выпала какая-то банка, и по закону подлости прямо на ногу. И все это в первые полчаса после пробуждения.

На работе меня ждала уже разъяренная мамаша одного идиота, которого я не допускаю к экзамену, пока он не сдаст все практические работы. И это не я такая стерва, просто в нашем учебном заведении такие правила, с которыми я согласна. Особенно при виде женщины, что защищает свое восемнадцатилетнее, почти двухметровое, чадо. Парню давно пора научиться самому отвечать за себя, а не под мамкиной юбкой защиту искать.

Наконец, дойдя прихрамывая до своего кабинета, меня ждала «прекраснейшая» новость, что вторая пара у меня будет открытая, то есть на задней парте будет сидеть комиссия. Обычно о таком предупреждают заранее, чтобы преподаватель смог подготовиться. Да и кто вообще проводит такие мероприятия в последний учебный день? Половина студентов уже не ходят на занятья, а вторая половина мыслями уже в сессии и на летних каникулах.