Это не учебная тревога
Шрифт:
— В чем дело? — сонно спрашивает Райс. — Кэри, ты чего творишь?
— Я хочу кое о чем поговорить.
— О чем?
— О Рейфорде.
Рейфорд. Лагерь выживших. Где нас ждут. Я и не помнила о нем, в то время как у ребят он, наверное, из головы не выходит. Совсем забыла, что мой мозг работает не как у других. Рядом ворочается и потирает глаза Трейс. Я вспоминаю, что он делал вечером.
Интересно, кого он себе при этом представлял?
— Вы слышали меня? — громко вопрошает Кэри. — Я сказал, что хочу поговорить о Рейфорде.
— Слышали мы тебя, слышали, — ворчит Трейс.
Некоторое
— Я попытаюсь добраться до Рейфорда, — объявляет он.
Такое ощущение, будто он сказал, что кто-то умер.
— Ты попытаешься добраться до Рейфорда, — медленно повторяет Райс.
— Я хочу узнать, что сталось с миром. Хочу быть под военной защитой. Хочу…
— … быть подальше от Трейса, — заканчивает за него Грейс.
Кэри багровеет:
— Дело не в этом.
— Пистолет я оставлю себе. Думаешь, я отдаем ствол тебе, если ты убедишь нас пойти в Рейфорд с тобой? — Трейс подается вперед. — Не выйдет, Чен. Но попытка была неплоха.
— И не в пистолете дело, — отвечает Кэри. — Мне насрать на то, отдашь ты мне его или нет, и насрать на то, пойдешь ты со мной или нет, Трейс. Я ухожу. Если я ухожу один, значит так тому и быть.
Впервые вижу, чтобы Трейс не нашелся что сказать. Он бросает взгляд на сестру.
— Ладно, — говорит Райс. — Мы все хотим знать, что происходит в мире, все хотим защиты, но добраться до Рейфорда — не улицу перейти. Ты сам сказал, что сделать это будет непросто. Мы не знаем, найдем ли машину…
— Найдем.
— Нет, — возражает Харрисон. — Нет… Мы договорились ждать здесь.
— Разве? — поворачивается к нему Кэри. — И почему же мы должны сидеть здесь?
— Потому что здесь безопасно.
— А ты выяснил, как в школу пробрался Бакстер? — спрашивает его Кэри.
Харрисон открывает рот и закрывает его.
— Ну да, так я и думал.
— Нельзя винить его в том, что он не хочет выходить на улицу, — замечает Грейс.
— Я сказал, что мне плевать, пойдет он туда или нет. Я ухожу. Хотите идти со мной — хорошо. Хотите остаться здесь — мне пофиг. Я просто говорю вам, что я здесь не останусь.
— Не будь идиотом, — морщится Райс. — Хочешь, чтобы тебя сожрали заживо? Сядь и…
— Я не идиот, — отвечает Кэри. — Снаружи меня могут сожрать заживо. Внутри меня запросто может грохнуть счастливый-обладатель-пушки-засранец-Трейс. Я хочу рискнуть.
— Так значит всё-таки дело во мне, — лыбится Трейс. — Что ж, где выход ты знаешь, придурок. Кто-кто, а я-то уж точно удерживать тебя здесь не собираюсь.
— Это не шутки! — стучит кулаком по столу Кэри. — Это возможность спастись. Вы что, не понимаете этого? Я зову вас поговорить о Рейфорде — о спасательном лагере — а вам, видишь ли, необходимо сначала морду лица со сна протереть. Вы прикалываетесь, что ли? Мы услышали по радио сообщение и последнее, чего хотим — уходить? По ходу, от проживания здесь у всех нас мозги поотшибало.
— Ты чересчур драматизируешь, — отзывается Трейс.
Сначала я с ним согласна, но потом осознаю, что Кэри прав. Он нисколько не драматизирует.
В школе есть проход, через который в любую секунду могут проникнуть мертвые, а мы разгуливаем тут как ни в чем ни бывало. Мы отправили Бакстера на смерть, а на следующее утро Харрисон, Грейс и Трейс играли в баскетбол. И только трое из нас — Кэри, Райс и я, пытались найти дверь, через которую вошел в школу Бакстер. Я мельком смотрю на Грейс. Достаточно ли она смела для того, чтобы бежать, чтобы принимать молниеносные решения, от которых зависит жизнь? Мы стали гораздо меньше бояться.
Привыкли к жизни здесь.
Я поворачиваюсь к Трейсу:
— Почему ты перестал бегать?
Он пожимает плечами:
— Не видел в этом… — закрывает рот и не заканчивает предложения.
Смысла. Он больше не видел в этом смысла.
Кэри удовлетворенно скрещивает руки на груди.
— Ты же не сегодня уйдешь? — спрашиваю я его.
— Нет. Мне нужно несколько дней, чтобы всё спланировать. Я хочу быть полностью готов. — Он ненадолго замолкает. — Они вернутся. Рано или поздно они вновь облепят школу, а бензоколонка Руссо повторно уже не взорвется. Если хотите пойти со мной — хорошо. Но только имейте в виду: вы идете со мной, а не я с вами.
— И с чего ты решил, что я последую за тобой? — не унимается Трейс.
— Ты дважды прослушал, как я сказал, что мне плевать, пойдешь ты со мной или нет?
— Вы уверены, что к нам ближе всего Рейфорд? — спрашивает Грейс.
Хороший вопрос. Кэри пересекает зал и включает радио. Тут же раздается белый шум. Помехи. Никаких сообщений.
Кэри крутит ручку настройки.
— Нет больше радио, — бесстрастно сообщает он.
— Может, батарейка села? — предполагает Грейс.
— С батарейкой всё нормально, — отвечает Кэри. — Не работает передача.
Мы все напряженно прислушиваемся в надежде услышать пробивающийся сквозь помехи человеческий голос, но ничего не слышим.
— Плохо дело, — говорит Трейс.
Харрисон сглатывает:
— Это значит, что убежища…
— Это значит только то, что радио больше не работает, — перебивает его Кэри, но его голос подернут сомнением. — Что-то могло случиться с вышкой, вот и всё. Это совсем не значит, что что-то случилось со временными убежищами.
Но оно может значить именно это. Чем дальше, тем хуже. Городская телефонная сеть не работает, мобильные — тоже. Электричества и водоснабжения нет. Нам повезло, что на крыше установлен бак, но и в нем вода скоро закончится, мы только не знаем когда. А теперь и радио заглохло. Коммуникации никогда не восстановят. Случившееся поглотит нас, уже поглощает. Здания разрушатся и прорастут сорняками. Мы будем бродить по городу живыми мертвецами — жалкое подобие когда-то радующихся жизни людей. Поэтому я не вижу смысла бороться, не понимаю, что плохого в том, чтобы пустить всё на самотек. Ничего не осталось.