Это (не) ваша дочь, господин маг
Шрифт:
Не успев осмыслить его слова, шум позади заставляет меня торопливо отступить.
В холл почти ураганом влетела Магрит, её яростный взгляд обжигает кипятком. Она проносится смерчем, игнорируя господина Кана, едва не сбивает меня с ног.
– Ах ты, мерзавка! – рявкает. – Посмела вновь явиться, я тебя кажется предупреждала не появляться в моём доме! – зло прошипела в лицо.
– Госпожа Магрит Ридвон, – голос Фоэрта Кана ударяет, как гром среди грозовых туч.
Магрит замирает, резко
– Угрозы не пойдут вам в пользу при разбирательстве, – чеканит слова законник.
Женщина расправляет плечи, гордо вздёргивает подбородок.
– А вы кто такой, чтобы мне угрожать?! – безрассудно бросает ему и пускает в мою сторону, как острое лезвие, взгляд полный презрения. – Думаешь, натравишь на меня своего любовничка, грязная дрянь, и я испугаюсь, гадина?!
Я раскрываю губы, не зная, что ответить на подобные унижения. Хочется провалиться сквозь землю.
– Проваливай из моего дома, немедленно! Раймонд! Раймонд, сынок! Выгони эту поганку из нашего дома! – визжит громко.
Сгорая от стыда, бросаю несмелый взгляд на Кана. Кровь в жилах стынет, когда вижу вовсе не скучающую небрежность или насмешку в этом мужчине. Его скулы каменеют, холодный взгляд направляется на женщину. Я невольно ёжусь.
– Скорее вам следует проехать в участок, и выплатить штраф за оскорбление законоправника, – стальной голос пугает Магрит.
Мачеха громко фыркает, ощетинивается, будто утка, попавшая в зубы аллигатора. Пытается хорохорится, продолжает нападать, но уже не так уверенно.
– Хм, так я и поверила, откуда у этой проходимки деньги на законоправника?! Не разыгрывайте спектакль, со мной это не прокатит, – снова высокомерно фыркает, но сбавляет пыл под взглядом мужчины, – постойте, или она расплатилась своим телом? Тогда грош вам цена.
Фоэрт Кан делает шаг. Моё сердце начинает бешено колотиться. Законник достаёт удостоверение.
– Меня зовут Фоэрт Кан, я представитель отдела судебных разбирательств. Советую вам извиниться прямо сейчас перед госпожой Адалин Ридвон и передо мной в том числе.
– Я имею полное право ее так называть! Она…, – тычет в мою сторону кривым пальцем. – …позорит наше имя, и я как старшая…
– Я не собираюсь повторять дважды, – жёстко обрывает мужчина, повышая интонацию, и в его голосе я слышу угрозу. – Извинитесь перед леди.
Сглатываю, сжимая пальцы в кулаки. Я ведь привыкла защищать себя сама, не полагаясь ни на кого. Сердце вдруг сдавило горячей теснотой. Нет, нет, нет я, как и прежде, должна полагаться только на себя.
– Прошу извинения, уважаемый блюститель порядка, – с каким-то ехидством выдавливает из себя слова Магрит. – Но эта га… не заслуживает даже моего взгляда!
– Мне не нужны извинения этой женщины, господин Кан, – шагаю вперёд,
Фоэрт смотрит на меня, а я собираюсь с мыслями, вспоминая его предупреждение не вмешиваться.
– Матушка, что тут проис…
Раймонд резко замолкает.
Увидев при входе незнакомого мужчину, спотыкается. Почему-то это его так шокирует?
– Неужели ты не поняла, что мой муж знать тебя не хочет, – впивается в меня взглядом полным ненависти.
– Если он не желает говорить со своей дочерью, пусть сам об этом скажет, а не посылает постороннего решать его проблему – вмешивается Фоэрт. – Пусть спускается добровольно, или нам придётся встретиться в суде. Выбирайте.
Магрит ошеломлённо смотрит на Фоэрта, потом на меня.
– Какой стыд, позоришь своего отца, – выплёвывает слова.
– Что это за отец, который оставил единственную дочь без средств к существованию и дома, – одёргивает его Фоэрт. – Поторопитесь и не отнимайте моего времени, госпожа, – почти рычит Кан.
Магрит хмыкает.
– Раймонд, – поворачивается к своему сынку. – Позови Гастора, пусть он ей сам скажет, что думает о ней. Возможно, так будет убедительнее.
Раймонд шмыгнул в дверь, сбив с ног притихшую служанку. Бедолага ударилась о косяк двери, услышав ответ грубое ругательство этого хлыща.
– Раз вы уже здесь, господин законник, – Магрит идёт к комоду, открывает, верхний ящик и вынимает лист бумаги, возвращается и протягивает Фоэрту Кану. – Вот, я требую, чтобы эта… возместила денежные средства моему сыну за причинённые увечья.
Фоэрт бросает на меня взгляд, от которого у меня начинают потеть ладони. Берёт документ и начинает его изучать. Я, переминаясь с ноги на ногу, пытаюсь понять по его лицу хоть что-то, но не выходит. У него совершенно отстраненный, непроницаемый и холодный взгляд.
Заканчивает читать и поднимает свои темные глаза на мачеху.
– Ушиб на колене вашего сына?
– Именно, – уверенно вздёргивает подбородок.
– Его ударила леди?
Магрит кривится.
– Какая разница?!
– Кери ещё ребёнок! – не выдерживаю я, теряя самообладание.
Казалось Фоэрт на миг окаменел, а потом сжал пальцы, скомкав бумагу в кулаке.
– Что вы делаете?! Да как вы смеете! Я буду жаловаться на вас!
Заявление падает на пол.
– Ваша претензия не может быть исполнена в отношении ребёнка, – холодно отвечает законник. – А вот вам придётся выплатить госпоже компенсацию за клевету, а заодно зайдите в управление и пожалуйтесь на меня.
Магрит раскрывала и закрывала рот, как выброшенная из воды рыба.