ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества

Бохэннон Кэт

Хронология эволюции матки млекопитающих

Хотя не все нарушения развития являются истинным атавизмом [76] , все же можно проследить, как развивалась эта эволюционная история, взглянув на утробы современных женщин. Примерно одна из 200 женщин рождается с маткой «в форме сердца», когда верхняя половина матки разделена надвое. Еще чаще – одна из 45 девочек – рождается с «разделенной» маткой, когда фиброзная стенка отделяет верхнюю часть полости матки от нижней, и одна из каждых 10 девочек рождается с маткой, имеющей небольшую «вмятину» на вершине, – современные очертания человеческого чрева колеблются, если можно так выразиться.

76

То есть обращение к базальному или наследственному состоянию. Многие странности в развитии мюллеровых протоков – двух плодных труб,

которые превращаются в женские репродуктивные органы, – чертовски атавистичны, но, например, гипертрихоз (то есть «синдром оборотня», когда у пациента растут длинные волосы по всему лицу и телу), каким бы примитивным ни казался, таким не является. Поскольку мюллеровы протоки у эмбриона развиваются вместе с вольфовым каналом и, по-видимому, взаимодействуют во время процесса, пороки развития матки часто связаны с почечными проблемами, включая редкий случай отсутствия целой почки. При обнаружении пороков развития матки все чаще проводят скрининг на наличие проблем с почками, и некоторые представители медицинского сообщества призывают к тому, чтобы делалось и обратное (van Dam et al., 2021).

Матка человека сегодня

Каждая из этих аномалий связана с нарушениями внутриутробного развития девочек, а наиболее распространенные сбои, вероятно, связаны с более поздними этапами нашей эволюции. Например, прошло очень много времени с тех пор, как наши предки имели две матки, но частично сросшейся она была не так давно. Гораздо позже, вероятно, нормой была эта небольшая фиброзная стенка, и «вмятина», скорее всего, исчезла последней, учитывая, что она все еще есть у каждой десятой из нас. Эта вмятина, по-видимому, не оказывает негативного влияния на исход беременности, поэтому можно с уверенностью предположить, что эволюция не собирается от нее избавляться.

А еще некоторые девочки рождаются вовсе без матки. Но эта мутация слишком редка, чтобы мы могли думать о ней как о важной части репродуктивного плана человека – потенциальной эусоциальности [77] человечества.

Донна, живущая в своем беличьем теле среди древних деревьев, похожих на гинкго, вероятно, не была эусоциальной. Ее сросшаяся рогатая матка была обязана регулярно производить на свет детенышей, иначе мы никогда не произошли бы от нее. Но, учитывая относительно небольшой размер Донны, у эволюции не было достаточно серьезной причины, чтобы заставить ее матку слиться в единый грушевидный орган, который женщины имеют сегодня. Этого, вероятно, не произошло, пока ее потомки не стали побольше.

77

Краткое введение, если термин вам не знаком: у эусоциальных видов не каждая особь может размножаться, и каста бесполых членов полезна, даже необходима для успеха группы, чаще всего помогая заботиться о потомстве. Муравьи – одни из самых известных эусоциальных существ: у них есть бездетные рабочие-самки и гигантские яйцекладущие королевы. Пчелы тоже эусоциальны. И хотя это более популярно среди общественных насекомых, даже млекопитающие обладают эусоциальностью – наиболее известным из них является голый землекоп. Совместное размножение и воспитание детей (что чертовски похоже на эусоциальность) также проявляются у многих видов млекопитающих, таких как сурикаты. У высокосоциальных видов, подобных нашему, преимущества наличия дополнительных рук для воспитания детей – рук, которые не заняты заботой о собственных детях, – вполне очевидны.

Возможно, мы даже сможем увидеть такого рода эволюцию в действии, взглянув на виды, живущие сегодня. Вообще говоря, самые большие млекопитающие в мире обычно имеют одну сросшуюся матку с одной шейкой матки, ведущей к одному влагалищу, и у них обычно один-два детеныша за беременность. А самые маленькие? Две матки, две шейки и помет. У домашних кошек двурогая матка, имеющая форму буквы Y. У крупных кошек, таких как бенгальский тигр, матка также двурогая, но два маточных рога причудливо загибаются к телу матки, как на шутовской шапке, а низ чуть более сросшийся. У них обычно рождается от одного до трех котят, а у домашних кошек – от четырех до шести. Мелкие грызуны обычно рожают шесть и более детенышей, а самые крупные – южноамериканская капибара – четырех [78] .

78

Да, некоторые домашние собаки рожают до десяти детенышей за раз, но волки в дикой природе обычно имеют только от четырех до шести. На собаках сказывается множественное эволюционное давление: во-первых, одомашненных собак часто преднамеренно разводят, при этом гены желаемых черт явно выигрывают из-за предпочтений заводчика – чем больше щенков может произвести ценная сука, тем лучше для кошелька. Во-вторых, только 30 % волков в дикой природе переживают первый год своей жизни. Если помет больше, вероятность того, что щенки умрут, возрастает. Крупные пометы – от восьми до двенадцати, – как правило, сокращаются к лету, и примерно то же количество (от одного до четырех) доживает до следующей зимы. Вероятно, это связано с тем, что после прекращения грудного вскармливания щенки едят мясо, отрыгнутое старшим волком, а любая среда дает родителям ограниченное количество добычи. Таким образом, тот факт, что у одомашненных собак может быть так много щенков, которые доживают до зрелого возраста, имеет гораздо больше общего с действиями человека, чем с эволюцией тела псовых до нашего вмешательства.

Если это правда – если развитие большего размера тела означает рождение

более крупных детей, что впоследствии означает рождение меньшего количества детей, – в этом есть смысл. С точки зрения репродуктивной стратегии, большое животное меньше рискует, ограничивая число своих детей, потому что вероятность смерти от хищников и/или чьих-то ног ниже. Но эта стратегия также полезна плацентарным для сохранения собственного здоровья, потому что рождение больших детей означает более длительную беременность со всеми сопутствующими рисками. Чем больше мы становимся, тем крупнее наши дети и тем выше вероятность того, что у нас их будет меньше. Представьте, что ваша беременность длится два года. Как у слонов. И иметь более одной слоновьей плаценты так себе перспектива. (Слоны-близнецы встречаются крайне редко.)

Итак, у настоящей плацентарной Евы, той, которая предшествовала Донне, могла быть сросшаяся матка с двумя рогами (хотя у нее, вероятно, были более-менее современные влагалище и шейка матки, учитывая общий тайминг). Но поскольку ее потомки экспериментировали с размерами тела, у них было более крупное потомство, которому нужна была сросшаяся матка. По мере того как зародыши росли в размерах, их плаценты становились все более инвазивными – для построения больших тел требуется много энергии, поэтому чем больше плод может получить от своей матери, тем лучше для него… лишь бы ее не убить. Каждый эволюционный шаг к сросшейся матке и более прожорливым плацентам имеет смысл: это сложный танец между тем, что нужно телу матери, и тем, что нужно ее голодному потомству, причем каждый шаг может убить как одного, так и их обоих.

Это означает, по крайней мере частично, что наши Евы рожали так, потому что стали больше сусликов. И их матки и плаценты соответственно адаптировались не только к весу детей, но, возможно, и к тому, чтобы помочь матери перенести более тяжелую беременность.

Кстати, была еще одна попытка сделать искусственную матку: в 2021 году лаборатории удалось поддерживать жизнь и нормальное развитие мышиных эмбрионов во вращающемся сосуде, наполненном сложной жидкостью янтарного цвета, которая тщательно контролировала обмен кислорода и углекислого газа. Вращался он не просто так: нужно было предотвратить прикрепление развивающихся эмбрионов к стенкам, как это было бы в матке матери. В богатой кислородом жидкости у них выросли крошечные мышиные плаценты, похожие на маленькие диски, плавающие и вращающиеся, прикрепленные к амниотическим мешочкам, которые также плавали, и их крошечные сердца росли, пока не смогли хорошо биться сами по себе – до тех пор, пока, по сути, эмбрионы больше не могли выжить без кровоснабжения (янтарная жидкость не универсальна). И хотя плаценты выглядели совершенно нормально, они не могли быть правильными. Потому что нормально выросшая, живая плацента состоит как из тела матери, так и из тела ребенка. У нее есть две пластины, которые сливаются вместе, образуя единственный орган: одна сторона всегда голодна, а другая пытается защитить себя от этого голода.

Что делать, если ваши дети пытаются убить вас

В (довольно гибкий) период подросткового возраста – где-то между девятью и восемнадцатью – у самки Homo sapiens наступает менархе: обряд посвящения, при котором маточная кровь и ткани вытекают из ее влагалища в среднем три-семь дней [79] . Если она живет в развитой стране, у нее, вероятно, будет неловкий разговор в местной аптеке о покупке тампонов или прокладок толщиной с подгузник. Девочка может также страдать (или не страдать) от менструальных спазмов – глубокой, скрежещущей боли от сокращений матки, когда орган избавляется от неиспользованной оболочки, – или от головных болей, или от перепадов настроения, или от тяги к еде, или от боли в груди, или от прыщей, или от любого другого классного нового дополнения к ее молодой жизни. Со временем она также столкнется с людьми, которые будут утверждать, что ее недовольство по тому или иному поводу связано с ПМС и что, как женщина, она слишком «эмоциональна», чтобы справляться с обычными жизненными проблемами, как это делают мужчины.

79

Знаю, девять – это очень рано. В промышленно развитых странах менархе наступает все раньше (Bellis, 2006; Winter, 2022). Многие опасаются, что это связано с гормонами в еде и другими химическими веществами в окружающей среде, разрушающими эндокринную систему, в то время как другие думают, что это связано с ростом детского ожирения: у девочек, к семи годам имеющих избыточный вес или ожирение, менструации значительно чаще начинаются раньше (Ghassabian et al., 2022; Diamanti-Kandarakis et al., 2009; Jacobson-Dickman and Lee, 2009; Freedman et al., 2002).

Чего родители, вероятно, не скажут девочке – потому что об этом знают относительно немногие Homo sapiens, – так это того, что ее должен впечатлить сам факт, что у нее вообще есть менструации. В мире существует всего несколько видов, которые их имеют. Среди потомков Донны, автоматически наращивающих и сбрасывающих слизистую оболочку матки, как мы, подавляющее большинство просто поглощает ее.

Девочку это вряд ли впечатлит.

Но это правда. Менструации встречаются крайне редко. И мы только что придумали хорошую теорию, почему это происходит.

Каждый месяц внутренняя оболочка матки человека утолщается. Это эндометрий, слой бугорчатой ткани с толстыми кровеносными сосудами, готовый питать оплодотворенную яйцеклетку, когда она скатится по фаллопиевой трубе и мягко опустится на свое ложе. Оттуда утолщенный эндометрий, давным-давно эволюционировавший из строителя оболочек, создаст сеть кровеносных сосудов для питания растущей плаценты, и беременная женщина будет сиять от удовольствия, заедая шоколадное мороженое соленым огурцом, и все будет хорошо.