Евангелие от смартфона
Шрифт:
Мужик с сомнением оглядел меня. Я натянуто улыбнулась — да отвяжись ты, наконец! — и потащила Андрея к своей машине. Хорошо, хоть он не упирался, а покорно плелся следом. По пути на лотке я купила бейсболку, которую сразу же набросила ему на голову. Не хватало еще, чтобы его узнали.
— Какой у тебя размер обуви? — спросила я Андрея.
Он молча переводил взгляд от лотка с вещами на меня.
— Андрей, пожалуйста, какой у тебя размер обуви?
— Сорок третий, — бросив профессиональный взгляд на грязные ступни парня, уверенно выдала продавщица.
Я
Дьявол!
Андрея рядом со мной не было, а я так и осталась стоять с кедами 43-го размера в руках. Озираясь по сторонам — куда он мог подеваться, ведь только что был тут — я рванула в сторону больницы.
— Вы кого-то ищете? — раздался вежливый мужской голос за спиной.
Твердая рука крепко схватила меня за локоть. Вывернувшись, я швырнула кеды в лицо державшему меня мужчине и метнулась в сторону.
Поздно.
Мне навстречу направлялись двое мужчин в темных костюмах. И ничто в их движениях не наводило на мысль, что они собираются спросить меня «как пройти в библиотеку».
Я сорвалась на бег. Только бы добраться до машины, а там оторвусь.
По широкой дуге я начала огибать преследователей, краем глаза заметив, что в погоню бросились двое, а третий остановился и будто бы прицелился.
Я почти добежала до своего «рено» и уже нашаривала в сумке брелок с ключами, как ощутила легкий укол — будто пчела укусила в шею. Ноги вдруг перестали держать меня, с огромным трудом я сделала шаг и осела на землю. В глазах потемнело, шум машин, грохот проезжающего трамвая, голоса — все внезапно стало отдаляться. Словно издалека я услышала, как кто-то звал на помощь, крича «помогите, девушке плохо», на что вежливый мужской голос ответил «мы ей поможем». Последним уголком гаснущего сознания я почувствовала, что меня поднимают и куда-то несут.
* * *
Сознание возвращалось по частям. Сначала мне показалось, что я все еще лежу на диване в кабинете шефа. Затем перед глазами на секунду возникли качающиеся стены и потолок, но это было настолько тошнотворное зрелище, что глаза закрылись сами собой. И только спустя… трудно сказать, сколько прошло времени, прежде чем я пришла в себя. Наверное, меня разбудили крики. Монотонные, изматывающие, то стихающие до невнятных рыданий, то переходящие в оглушительные озлобленные вопли.
Я лежала на боку на жесткой кровати… Да, это было похоже на палату для буйнопомешанных, как их любят показывать в фильмах, — отсутствие мебели, серые стены без окон, обитые войлоком, струящийся откуда-то сверху мертвенно-белый свет. Я попыталась пошевелиться и обнаружила, что правая рука прикована наручниками к спинке кровати. Рядом послышался шорох, я скосила глаза — женщина в белом халате с суровым лицом складывала шприцы в чемоданчик.
Я в больнице?
Вопли в коридоре отдавались тупой болью в затылке, будто кто-то с каждым криком вколачивал мне в мозг гвоздь. Мучила изжога, очень хотелось пить. Я попыталась сесть, но приступ сильного головокружения буквально свалил меня обратно на кровать.
Женщина, уже собравшись уходить, внимательно
Дверь с громким щелчком захлопнулась.
Похоже, рассчитывать на чью-то помощь здесь не стоит. Я вновь попыталась сесть. Со второй попытки мне это удалось. Привалившись спиной к стене и судорожно сглатывая, я силилась подавить подступающую к горлу тошноту. Стараясь глубже дышать, я попыталась привести мысли в порядок.
Так, последнее, что я помню, — мне вкололи какой-то препарат. Снотворное? Вряд ли, скорее целый химический коктейль из арсенала спецслужб — сердце бешено колотилось, собираясь выскочить из груди, правую руку сводило судорогой. Но как бы мне не было плохо, надо выбираться из этого приюта скорби. Сначала надо попробовать встать и попытаться избавиться от наручников. Я уже собиралась реализовать эту идею…
Черт! Они же наверняка наблюдают за мной!
Вместо того чтобы встать на ноги, я наоборот, свалилась на кровать, но сделала это так, чтобы руки оказались накрыты подушкой, а дверь и большая часть комнаты была у меня перед глазами.
Не знаю, закончилось ли действие препарата или помог укол, сделанный местной докторицей, но я почувствовала себя лучше настолько, что смогла осмотреться. Окна действительно не было. Дверь без ручки и наверняка открывается только с той стороны. Ладно, займемся наручниками. Я слабо пошевелила правой кистью — а вот и первый просчет моих похитителей. Надетые на меня наручники были рассчитаны на широкое мужское запястье и я, миниатюрная девушка с тонкой костью, при наличии достаточного количества времени и некоторых усилий с моей стороны вполне могла бы их снять. Чем я и занялась, по-прежнему делая вид, что еще не пришла в себя.
Мое занятие прервал звук открывающейся двери. Сквозь щелочки чуть приоткрытых глаз я видела, как со стороны двери ко мне приближаются коричневые мужские ботинки. Затем жесткая рука бесцеремонно усадила меня, губ коснулся пластиковый стаканчик.
— Пейте, — прозвучал приказ.
Пить хотелось безумно, но я не спешила. Пусть думают, что я еще не пришла в себя.
— Пейте, это вода, — повторил незнакомый мужской голос.
Я выпила воду, пролив часть на себя, и уже собиралась свалиться обратно, но крепкая рука удержала меня, а мужской голос, на этот раз уже хорошо знакомый, проговорил:
— Нет, только не это. Вам недавно сделали укол, так что скоро вы придете в норму, если уже не пришли и не разыгрываете нас. Прошу простить за наручники, но мне нужно, чтобы вы меня спокойно выслушали. Также прошу простить за ваше самочувствие — сначала мощное снотворное, затем мощный нейтрализатор, но ситуация не терпит отлагательств. Agere sequitur esse[1].
Я открыла глаза — притворяться дальше не имело смысла. Передо мной стоял Советник собственной персоной, а один из его горилл стискивал мою руку.