Евангелион: фантазия на тему финала

Сай Б. Р.

Хикари не знала, что делать. С одной стороны, её подруге требовались помощь и утешение. С другой стороны, она чувствовала, что Софи права и лучшее сейчас — дать Аске время немного придти в себя.

Скрывая смущение и досаду, староста отвернулась к стене. Внимание привлекло изображение — девочка показалась ей странно знакомой. Она несмело показала рукой:

— Софи-сан, а это, случайно…

— Да, — коротко ответила мико. — На этом рисунке мне десять.

— Вот оно что, — староста внимательно разглядывала фреску. — Так вы

были вместе с ними.

— Нет. Я не знала никого из них, кроме Рэна. Кое-кому это было даже удобно — правда, папуля?

— Синдзи..? — Рэй удивлённо смотрела на приятеля.

— А? Я? — он с запозданием сообразил, что обращение «папуля» могло предназначаться только ему.

Хикари бросила косой взгляд на Аску. Успокаиваться та не собиралась. Более того — её бормотание становилось всё громче.

— Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу! Всех ненавижу! — Аска с силой врезала кулаком по стене.

Фреска взорвалась миллионом игольчатых осколков. Синдзи стоял между стеной и Рэй, и принял на себя большую часть каменных игл, предназначавшихся Аянами. Пол, стены и потолок задрожали. Сверху посыпались песок и камни. Зажимая лицо ладонями, тоненько заверещала Хикари.

— Уходим! Скорей! — скомандовала мико.

Синдзи моментально открыл переход, выбросил в него своих спутниц и метнулся следом.

— Ты ему веришь? — спросил Кадзи, когда они расстались с Моритой и медленно брели по мощёной дорожке.

— Бред. Но сам он в него верит, вот что плохо. Ничего, я уже вызвала подкрепление. Через десять минут будут здесь.

Кадзи вдруг насторожился, его взгляд на мгновение стал отсутствующим. Затем он прижал пальцем мочку уха и негромко сказал:

— Вас понял.

— Что там?

— Докладывал Пятый — в хондэне слышны голоса и виден какой-то свет. Он попытался проникнуть внутрь, но его отбросило назад. Я, честно говоря, не понял, что он имеет в виду. Идём туда?

— Да. Быстрей!

— Больно! Больно! Мамочка, больно! — не переставала скулить Хикари.

Зажимая лицо ладонями, она сидела на одном из татами. Её излохмаченная школьная форма быстро пропитывалась кровью. Аска очнулась от своих переживаний и с ужасом смотрела на подругу.

— Что там? Дай посмотреть, — Аянами осторожно отвела руки старосты.

Иссечённое осколками лицо и пустые, сочащиеся вязкой кровью глазницы Хикари окончательно отрезвили Сорью.

— Сюда бежит охранник, — заметил Синдзи.

— Так сделай что-нибудь! — огрызнулась Рэй.

Два участка пространства, исказившись на миг, наложились друг на друга и вернулись на места, причём дальний унёс с собой «преподавателя» из ближнего. Выглядело это так, словно злосчастный Пятый сделал последний шаг к дверям, но оказался в двух десятках метров поодаль. Он прижал пальцем мочку уха и что-то затараторил в микрофон-запонку.

— Темно! Я ничего не вижу! Почему так темно?! Аска,

где ты?! — билась в истерике староста.

— Я здесь. Всё будет хорошо, — Аска подняла умоляющий взгляд на Рэй. — Помоги!

— Убери осколки!

— Сейчас… Готово!

— Вот так. Теперь всё в порядке, — успокаивала старосту Рэй. — Не бойся.

— Чешется! Чешется!

Синдзи выглянул наружу сквозь решётчатую дверь. Чёрт, мало им одного охранника! С другой стороны к ним бежали Мисато и Кадзи. Синдзи шевельнул крыльями, и хондэн накрыло невидимым куполом.

— Чешется, значит — заживает, — наставительно ответила Рэй. — Не три глаза, хуже будет! Потерпи секунду! — она обеими руками схватила Хикари за предплечье. — Вторая, помогай!

Аска вцепилась в свободную руку старосты.

Хикари заморгала, глаза с лишённой пигмента радужкой таращились мимо Аски.

— Свет! Ярко! Глазам больно! Больно! Пустите! — с неожиданной силой Хикари оттолкнула одноклассниц, вырвалась из их рук и подскочила к дверям. Державший барьер Синдзи не успел среагировать, как староста выскочила наружу.

— Крылья! — только и успел напомнить он.

— Заграждение! — крикнула Рэй, поспешно приводя себя в привычный вид.

— Уже стоит.

Мисато и Кадзи были уже совсем близко, когда Пятый вторично пошёл на штурм. На этот раз ему не удалось добраться даже до ступенек — между колоннами ритуальных врат он налетел на невидимую преграду и с коротким воплем рухнул на землю. Мисато вытянула руку и медленно двинулась к святилищу. Пальцы оттолкнуло нечто неосязаемое. Тяжело вообразить, как может отталкивать неосязаемое, но возникшее ощущение было именно таким. Судя по всему, незримый барьер шёл вокруг всего здания, и проникнуть через него было непростой задачей.

Пятый, кряхтя, поднимался с земли. Похоже, бедолага здорово приложился спиной о брусчатку. Ничего, до свадьбы заживёт. Мисато переключилась на хондэн. Там действительно был виден какой-то свет, заметно движение, но никаких голосов, о которых говорил Пятый, не было слышно.

Решётчатая дверь рывком ушла в сторону, и наружу выскочила староста Хораки. Но в каком виде! Мисато похолодела. «Недостаточно убедительные аргументы», да? «Паранойя», да? «Ничего не угрожает», да? А что она теперь скажет руководству? Да чёрт с ним, с руководством! Что она скажет родителям?

Хораки кричала на бегу, но через невидимую преграду не доносилось ни звука. Её глаза — алые, как у Рэй — были расширены от ужаса. Староста натолкнулась ладонью на заграждение, рука соскользнула и на барьере, как на стекле, осталась красная неровная полоса. Но, в отличие от стекла, барьер ничего не задерживал на себе. Полоса уверенно заскользила вниз, не оставляя за собой никаких следов.

— Влипли! — Сорью безнадёжно следила за тем, как её подруга бьётся о невидимый барьер.