Эволюционер из трущоб. Том 8
Шрифт:
Ментальная устойчивость трещала по швам. В разум стали вторгаться воспоминания, которые воспринимались реальными. Вот моя любимая улыбается и проводит по щеке своими нежными пальцами. Я чувствую её дурманящий запах, тепло тела, дыхание на своей шее. От этого сердце забилось чаще, а ладони вспотели.
— Михаэль! Очнись, твою мать! — заорал я и влепил сам себе пощечину.
Боль обожгла кожу, но морок не рассеялся. Лишь стал совсем чуть-чуть менее реален. Сжимая в руке молот, я зыркнул по сторонам, используя Всевидящее Око. Глаза по-прежнему видели лицо любимой женщины, но сквозь
«Михаэль, куда же ты? Я здесь. Останься со мной» — шептала моя любовь, но я продолжал бежать. Бежать, натыкаясь на деревья. Спотыкаясь, падая лицом в засохшую траву, от которой поднималась серая пыль, заставляющая меня чихать, как припадочного. Я бежал и бежал, пока не вырвался из чёртова тумана. Вырвавшись из белёсого марева, я облегчённо вздохнул. Голоса затихли.
Рядом с краем обрыва лежал Хрюн. Он закрыл лапами уши, дрожал всем телом и жалобно поскуливал.
— Вернуться. Я должен вернуться. Хозяин в опасности. Но тогда я умру. Не хочу умирать. Хочу вяленого мяса. Но если хозяин умрёт, то я больше не поем вяленого мяса. А если умру я, то мне это мясо и даром не нужно. Хозя-я-яи-и-ин, — завыл пёс.
Я подошел ближе и слегка толкнул его в бок ногой. Хрюн подскочил так, что задняя лапа соскользнула в обрыв. Громко взвизгнув, Лавуазье подбежал ко мне и прижался к ноге, опасливо посматривая в сторону обрыва.
— Хозяин! Пошли домой. Мне тут не нравится, — взмолился он.
— Ага. Пошли, блин. Видишь выход? — раздраженно спросил я.
— Нет, — отрицательно покачал головой Хрюн и поднял голову вверх. — А что это на меня капае-е-е…
Лавуазье увидел обрубок моей кисти, с которого ему на макушку капала кровь, и рухнул в обморок. Да уж… И это всесильная тварь, державшая в ужасе всю округу? Чёрт с ним. Сейчас нужно разобраться с тварями, живущими в тумане. Если бы Всевидящее Око могло их подсветить, я бы без особого труда разобрался с ними, а так…
— Га-а-алина галактическая-я-я гонщица-а-а!!! — прокричал голем, на запредельной скорости возвращаясь ко мне.
Она и правда гонщица. Врезалась в ладонь с такой силой, что я потерял равновесие и едва не плюхнулся на пятую точку.
— Галя! Галя! Галя! — орал, не унимаясь, голем.
— Видела что-то интересное? — спросил я, морщась от громких звуков.
— Галя! Галина! Галюся-я-я!!! — завопила она, будто и не слышала моего вопроса.
Возможно, её тоже оглушила призрачная тварь. Желания слушать крики Гали не было, поэтому я отправил её в Чертоги Разума, а сам потянулся к мане.
— Гори-гори ясно, чтобы не погасло, — произнёс я, хищно улыбнувшись.
В ладони, где только что лежал голем, сформировался ревущий огненный шар. Со всей силы я зашвырнул его в сторону тумана. Пламя устремилось к стволу дерева, виднеющегося в белёсой дымке. Удар!
Тс-с-с… С шипящим звуком огненный шар погас. Эм-м-м… Как так-то? Да, туман влажный, но он ведь не мог затушить огненный шар, в который я вложил треть имеющейся маны! Что ж. Придётся вызывать тяжелую артиллерию. Я призвал Огнёва и с улыбкой протянул ему горсть жемчужин.
— Шо? Опять? — недовольно
— Так точно, товарищ старшина. Нужно, чтобы ты спалил к чёртовой матери вон тот лес, — я указал кивком в сторону тумана и услышал вздох Огнёва.
— Ладно. Давай сюда эту погань. А-а-а.
Он разинул рот и зачем-то высунул язык. Я же просто швырнул ему в пасть горсть жемчужин, от чего Огнёв закашлялся.
— Кхе! Кхе! Кхе! Не в то горло пошло, — пояснил он, скорчившись, и полетел в сторону тумана.
С каждой секундой пламя Огнёва стремительно разгоралось. Когда он скрылся в тумане, огонь вокруг старшины распространился на добрых пять метров. А потом…
— Сука-а-а!!! Жжется! — заголосил старшина, и я почувствовал, что он вернулся в Чертоги Разума…
— Это как вообще понимать? Дух огня растворился в жалком тумане? Вы издеваетесь надо мной? — возмутился я и посмотрел на кисть, которая уже практически полностью восстановилась, осталось только отрастить большой палец.
От такого зрелища в животе тут же заурчало, а в теле ощутилась слабость. Ну, конечно. Регенерация сожрала кучу полезных веществ, и теперь организм требует дозаправки. Я призвал из хранилища банку тушенки, после чего вдавил пальцы в крышку. Она со щелчком согнулась внутрь банки, а я измазал пальцы в говяжьем жиру.
Вырвал жестяную крышку, но выбрасывать не стал. Согнул её пополам, чтобы использовать как ложку. Сел на землю, готовясь перекусить и услышал над ухом частое дыхание.
— Молодой человек. Как доедите, баночку не выбрасывайте, — высунув язык, проговорил Хрюн, роняя слюну на моё плечо.
— Держи. Обжора, — покачав головой, произнёс я и поставил банку тушняка перед псом.
Хрюн тут же принялся жрать. Забавно. В этот раз жестянка его совершенно не смутила. Он одним укусом отправил в рот целую банку тушенки, пережевал жесть. Проглотил мясо, а помятую банку выплюнул.
— Ещё есть? — спросил он, зыркая на мои руки.
— О, боги. Надо было позволить Гаврилову тебя добить, — вздохнул я и призвал из хранилища ещё десяток банок.
Одну оставил себе, девять бросил под ноги Хрюну.
— Я, конечно, извиняюсь. Но, может, ты откроешь для меня банки? — спросил Лавуазье, наклонив голову набок.
— Обязательно. Но в другой раз, — ответил я, кивнув, после чего вскрыл свою банку и стал жевать.
— А другой раз уже настал? А сейчас? А сейчас-то точно настал? Да? Нет? А вот сейчас настал? — без умлоку галдел Хрюн, заставив меня призвать Галину.
— Галя-я-я!!! Галактическая гламурная чувиха!!! — заорал голем, летая вокруг меня.
Хрюн от удивления разинул пасть и стал следить за траекторией полёта Галины. Спустя пару минут у пса закружилась голова и он рухнул на землю, прикрывая уши.
— Галина, чудная Галина-а-а! — не унимался голем.
К воплям Гали я уже привык. А вот доставучая трескотня Хрюна порядком утомляла. Поэтому я перекусил под пение голема, размахнулся, чтобы выбросить банку с обрыва, но остановился, пристально посмотрев на неё. На дне банки красовалась надпись «Произведено на мануфактуре рода Архаровых». Забавно. Купил у Шульмана тушенку, принадлежащую мне по праву. Вот же жулик.