Эволюция Генри
Шрифт:
— Да, сэр. — Поморщился я на очередной кочке.
Нет, в ребрах точно трещина — не дорога, а пытка…
Солдаты с уважением посмотрели на начальство.
— А как вы догадались, сэр?
— От волос его бабой разит. — Чуть потянув с ответом, с некоторым довольством ответил он.
— Черт, и точно, — с силой втянул воздух Сковронски над ухом. — Цветами пахнет.
— Нашел время, конечно, — цокнул водила.
— Эта та, рыженькая?
— А цветник у нее тоже рыжий?
— Опылить-то успел? — Пошли похабные комментарии.
— И как она? — Поинтересовались
Нащупав скобу регулировки сидения под сидением, я дернул ее верх и с силой откатился назад, зажав болтливого.
Там и так тесно, а я еще хорошенько по коленям врезал — по крайней мере, сильно на это рассчитывал.
— Ах ты сволочь! — Взвыл тот, пытаясь вывернуться.
— Сковронски! — Гаркнул лейтенант. — Заткнулся! Все заткнулись и смотрим по сторонам! — Пресек он намечающееся мордобитие. — Шмель, сядь нормально.
Я посмотрел хмуро на его затылок, но промолчал — тронув скобу, сел, как раньше. Позади недовольно ругались на границе слышимости, но против слова офицера никто не пошел — все старательно уставились в окошки-бойницы.
Тем более что условная граница безопасности общины оказалась позади, а через какое-то время машина проехала по свежим гильзам — место нашей «засады».
Я тоже уставился в окно, вглядываясь. Через какое-то время поймал себя на мысли, что город снова воспринимаю как город — место жизни людей, поэтому только их и пытаюсь заметить. А ведь не так давно чуть собаки не сожрали…
Для интереса задействовал талант, изучая окрестности сквозь здания, заборы, кустарник — и довольно быстро убедился, что жизнь в городе есть и без человека, причем, довольно активная. Мелькали зеленоватые силуэты различного зверья, обычно одиночного и некрупного. Звери, впрочем, занимались своими звериными делами и на дорогу выходить опасались.
Один раз заметил мельтешение зеленых точек — пока пытался понять, что там происходит, они сами раздались в стороны и медленно двинулись примерно в нашем направлении — чуть впереди по нашему курсу. Через какое-то время «Хамви» притормозил, когда через дорогу, не особо и спеша, перебежал целый поток крыс. Я еще раз посмотрел на то место, где их увидел — там белел обглоданный до костей скелет койота или лисицы. Нет, без колес гулять по городу будет только сумасшедший… А даже на колесах — я бы тоже не нарывался. Вон, даже солдаты терпеливо дождались, пока последний крысиный хвост скроется из виду.
Постепенно, с приближением точки назначения, внутри стала расти тревога — что, если не справлюсь? Если не получится? Задавить ее получилось с большим трудом — в основном, пообещав себе, что «там будет видно».
В конце концов, есть кое-какая надежда на спицу в правой руке. Кое-какая — потому что оружие, безусловно обладающее каким-то своим рассудком, ощущалось взрослой собакой, воспитанием которой никто не занимался. Оттого туповатой, себе на уме, пусть и не способной на вред хозяину. Из всех команд, казалось, оружие знало только «убивать» и «назад» — причем, крепла уверенность, во вторую команду придется вложить немало мата, добиваясь подчинения.
Иногда мне начинало казаться, что я слишком много думаю. Успокаивало то, что если бы не думал — давно бы сдох.
За время нашего отсутствия площадь перед банком немного почистили — трупы убрали из виду. Но память легко воскрешала их образы там, где они были, додумывая из кровавых отпечатков на асфальте все остальное. Тем более что остовы машин никто трогать не стал, как и подметать площадь от гильз и хлама. Обстановка била по нервам, а я, еле-еле успокоившись, вновь глубоко задышал.
Территорию контролировали люди мэра, оцепив двойками подъездные пути. Военные тоже никуда не делись — «Страйкер» откатился ближе к банку, чтобы, по необходимости, заблокировать собой пролом в фасаде. Еще один Хамви, брат-близнец нашему, стоял у дальнего от нас здания брошенного офисного центра.
— Оружие оставить, выгружаемся, — скомандовал офицер, когда наша машина подкатила к «Страйкеру» и «Ллоид» банку.
Моя дверь оказалась ближе к ожидавшему нас мэру — так уж вышло. По счастью, я смог взять себя в руки, на лице моем вновь были спокойствие и улыбка — насколько это возможно с побитым лицом.
— Мальчик мой, всего три часа, три часа времени, а на тебе нет живого места! — С ходу возмутился мистер Бернетт, наградив моих сопровождающих недобрым взглядом.
— Это не мы, сэр! — Открестился лейтенант, передавая стальную коробку мэру.
— Все так, мистер Бернетт, сэр, — заступился я за офицера, помня его доброе отношение.
— Тогда кто? — Хмурился мэр, сменивший за время моего отсутствия деловой костюм на спортивный черно-белый «Найк» и кроссовки.
Выглядел он собравшимся на пробежку, но выломанный вход в банк и общая атмосфера не располагали к шуткам.
— Увлеклись с подругой. Забыли дверь закрыть. — Попытался изобразить я простецкую улыбку, но покривился от боли — лицу тоже досталось.
— Это тебя Хоф так? — Усмехнулся мэр, крутя коробкой в руках.
— Не. Охранники…
— Значит, Хоф, — сделал вывод мистер Бернетт. — По его воле.
А может и вправду сдали Хофу — тот уж обязан был отреагировать предсказуемо, помня о смерти наставника Лоренса якобы по моей вине. Это утром я был «неплохой парень». А сейчас меня было необходимо отогнать от невинной племянницы…
Да и для Дэвида так быстрее и надежнее — девчонка могла и не сказать дяде про инцидент.
Я только плечами качнул, вновь поморщившись от боли.
— Вот же дерьмо, — выругался мэр, недовольно глядя на меня. — А я на тебя рассчитывал, парень. Мне тут занесли чертову уйму мешков и оставили на входе. Их бы перекидать в сейф.
— Я помогу, сэр.
— Тебе бы кто помог… — Скептически изучал мистер Бернетт мое лицо.
— Военных попросить? — повернулся я было к офицеру, но обнаружил пустоту там, где он только что был.