Европе не нужен евро
Шрифт:
– Если с доходами все идет хорошо и экономика растет, тогда вряд ли возникнет воля для неприятных решений. Предпочитают подождать, пока не станет лучше само собой. Так было в Европейском валютном союзе до 2008 года.
– Либо доходы будут поступать плохо, и экономика будет находиться в стагнации, либо она уже перейдет в рецессию. Тогда неминуемо возникнет аргумент, что консолидация при сверхплановых поступлениях и мерами экономии сейчас как раз очень вредна и приведет прямо к новому мировому экономическому кризису. Такое можно было слышать в период долгового кризиса в зоне евро с 2010 года.
Среди тех, кто считает, что экономия вредна именно сейчас, наверняка можно встретить американского лауреата Нобелевской премии Пола Кругмана,
О практике консолидации
Описанное выше я конкретно поясню на примере мероприятий по консолидации из моей профессиональной деятельности:
В главе 1 я описал обстоятельства последних лет социально-либеральной коалиции и мою тогдашнюю роль. В 1981 и 1982 годах удалось заметно притормозить, прежде всего благодаря структурным накоплениям в социальной сфере, среднесрочный рост расходов федерального бюджета. В 1981 году расходы, прежде всего из-за роста безработицы, выросли еще на 0,8 %, в то время как доходы увеличились только на 3,7 %. Поэтому в том году на фоне спорной дискуссии о курсе на экономию дефицит федерального бюджета вырос с 27,6 до 37,9 млрд д-марки, это самый крупный дефицит за все времена!
В следующем 1982-м темп роста расходов, правда, снизился до 5 %, но доходы поднялись только к концу года. За спорами о бюджете между СДПГ и СвДП правительство федерального канцлера Гельмута Шмидта в октябре 1982-го было отправлено в отставку, и федеральным канцлером стал Гельмут Коль. Как раз вовремя, так как в 1983-м полностью проявила себя экономия, начатая в 1981-м, расходы выросли только на 0,9 %, а дефицит начал постепенно снижаться, пока в 1989-м – когда пала Берлинская стена – не упал до минимума 20 млрд д-марок. Министр финансов ФРГ Герхард Штольтенберг признал в середине восьмидесятых годов, что он извлек существенную выгоду от структурных сбережений свергнутого правительства. Кстати, конъюнктура не повредила решительному маневру на экономию 1981–1982-го: в 1983 году начался стабильный и продолжительный процесс роста.
После смены правительства в октябре 1982-го я занял должность руководителя отдела «Финансовые вопросы транспорта, инвестиции в транспорт» в федеральном министерстве финансов. В круг моих задач входили, в частности, финансовый надзор за федеральной железной дорогой и утверждение ее ежегодного плана экономического развития (вместе с министерством транспорта). Федеральная железная дорога, так же как и Федеральная почта, были в то время отдельным имуществом ФРГ с собственным хозяйственным управлением. Для этих предприятий бюджетные права ФРГ осуществлялись моим отделом. Дел было очень много: дотации железной дороге увеличились с 1,55 млрд д-марок в 1964-м до 13,11 млрд д-марок в 1979-м году, а их дальнейшее развитие представляло один из самых больших рисков для федерального бюджета ФРГ. Правда, дотация в 1980 году была перекрыта, но федеральная железная дорога стала после этого прибегать к все возрастающим собственным заимствованиям. Мы положили этому конец в 1983 году тем, что:
– ограничили
– добились представления на все крупные инвестиции достоверного подтверждения производственно-экономической рентабельности,
– ограничили допустимое ежегодное принятие на работу до 1500 сотрудников брутто (при выбытии от 10 000 до 13 000 в год). Численность сотрудников сократилась, таким образом, за семь лет до 1989-го на 70 000, или 25 %.
Это подействовало. Но федеральная дотация в течение всего времени оставалась постоянной, задолженность росла, но умеренно31.
Но так продержалось недолго. Вскоре после того как я оставил это место работы, в июле 1989-го пала Берлинская стена.
С объединением Германская государственная железная дорога перешла к ФРГ. Хайнц Дюрр стал председателем правления обеих железных дорог, и начался период беспрепятственной траты денег. Сегодня «система железнодорожного транспорта» обходится федеральному бюджету в 18 млрд € ежегодно. По сравнению с этим в восьмидесятые годы железнодорожный транспорт для ФРГ обходился дешевле. И это важный, хотя и болезненный вывод: никакая достигнутая консолидация не имеет встроенной гарантии своей продолжительности, если отсутствует соответствующий менталитет и люди, которые будут защищать и совершенствовать ее.
В 1991 году СДПГ во главе с Рудольфом Шарпингом выиграла выборы в парламент земли Рейнланд-Пфальц, и в мае 1991-го я стал государственным секретарем Министерства финансов Майнца. Бюджет федеральной земли в то время был в среднем состоянии, но задолженность среди федеральных земель находилась на верхней строчке. За шесть лет моего пребывания в должности я пытался проталкивать широкие реформы для того, чтобы привести расходы в соответствие с возможностями доходов и придать как можно больше стимулов для экономического развития. К этим реформам относились:
– широкое бюджетирование отдельных планов с обязательными верхними границами расходов, но также и со стимулами для экономического поведения,
– учреждение пенсионного фонда для всех вновь создаваемых должностей государственной службы с покрывающими издержки взносами, которые нужно было уплачивать из отдельных планов,
– объединение строительного управления и управления по хозяйственному использованию зданий в государственное предприятие земли.
Эти и многие другие реформы стали инвестициями в финансовое будущее земли, которые должны были приносить долговременные плоды. Ставилась задача открывать заключающиеся в управленческой деятельности экономические резервы и для этого постепенно сводить к нулю новые задолженности. Когда я ушел со своей должности в марте 1997-го, казалось, что все шло по правильному пути. Но к сожалению, стабильная склонность политического руководства земли Рейнланд-Пфальц к некоторому благодеянию и компромиссу за прошедшие после этого 15 лет истощила все эти резервы. Выросли квоты на кредитное финансирование, государственная задолженность увеличилась вдвое. Земля Рейнланд-Пфальц после моего ухода по степени задолженности в рейтинге федеральных земель скатилась вниз.
В январе 2002-го я стал сенатором по вопросам финансов Берлина. Бюджет земли Берлин после воссоединения вследствие неумной политики в области расходов попал в ужасное положение. Оно еще больше ухудшилось в 2001-м из-за приближающегося банкротства банка Берлинер Банкгезельшафт, которое было предотвращено только благодаря притоку капитала от земли в размере 3,5 млрд д-марок. В 2002 году, в первый год моего пребывания в должности, бюджет имел расходы в 21,1 млрд €, а доходы в 16,2 млрд €. Дыра в 24 % в берлинском бюджете 2002-го была большей, чем дыра в государственном бюджете Греции в 2010-м, а она составляла «всего» 21 %32.