Эвтаназия? Эвтелия! Счастливая жизнь — благая смерть
Шрифт:
Легенда о леммингах-самоубийцах привела к тому, что явление это послужило сюжетом одному из фильмов Уолта Диснея (а может, поверье и распространилось-то благодаря фильму). Впоследствии выяснилось, однако, что «White Wilderness» («Белая глушь») — типичная фальшивка. Оператор фильма — Джеймс Саймон — нанял в Канаде индейцев, которые по 25 центов за штуку отловили для него сотни леммингов, а затем направляли их к камерам таким образом, чтобы насильственное подталкивание выглядело массовым переселением. А в другой сцене животных принудили броситься со скалы в море.
Из этого можно извлечь лишь один урок: не следует верить всему, что видишь на экране; камеры способны предоставить
Случаи, когда десятки китов находили мертвыми на берегу океана, до недавнего времени тоже считали массовым самоубийством. С тех пор выяснилось, что нередко ориентировочной способности китов мешает мощный сонар, применяемый в современном морском судоходстве. Высказывалось также предположение, что ориентация вожака была нарушена в результате какого-то заболевания (вирусной инфекции?), а остальные животные следовали за вожаком и попадали на мелководье, где им уже было не развернуться, и их выбрасывало на берег.
Часто из-за сезонного оскудения пищи в ареале обитания стаи огромных животных вынуждены совершать массовые миграции, как, например, травоядные в Африке. В таких случаях животным приходится даже подвергать свою жизнь смертельной опасности — перебираться через кишащие крокодилами реки. Здесь речь идет о риске во имя выживания, а вовсе не о намеренном самоубийстве. Среди жизнеспособных особей примеры тому крайне редки.
Единственным исключением во всем тварном мире является человек. Однако до массовых самоубийств дело доходит крайне редко, лишь при соответствующем «промывании мозгов» и под воздействием фанатизма (речь идет о сектантах).
Зато нередки случаи случаи, когда животные в конце жизни добровольно выбирают смерть. У высокоразвитых видов одряхлевшее животное (или не такое уж старое, но, скажем, самец, утративший доминирующие позиции в сообществе и сделавшийся ненужным) покидает стадо или стаю, обеспечивающие каждой особи надежное и в известной степени осмысленное существование, и, став одиночкой, вскоре погибает. Инстинктивное поведение такого рода наверняка желательно с точки зрения сохранения вида, в особенности если речь идет о добровольном выбывании особей, которые не способны участвовать в сплоченной защите стаи или в совместной охоте — словом, тех, кому за стаей не угнаться.
Роль старых особей в животном мире
Однако встречаются в природе и прямо противоположные примеры, доказывающие важность миссии, выполняемой старейшинами в сообществах (чаще всего матриархатного типа). Самый убедительный пример — слоны, для которых наличие в стаде старейшей особи (как правило, самки, поскольку самцы умирают раньше) означает дополнительный шанс на выживание.
Подмечено, что во время наиболее страшных засух, какие случаются лишь два-три раза в столетие, старейшина — самка ведет стадо к скрытому источнику, к подпочвенным водам, до которых можно докопаться, куда десятилетия назад водила своих сородичей ее бабка. Разумеется, эти старые, многоопытные особи обладают множеством других ценных познаний, а посему шансы на выживание увеличиваются у того стада, где есть такие старейшины. А коль скоро они есть, это означает, что стариков там чтут и оберегают.
Одно памятное переживание помогло мне понять, что и среди высших млекопитающих самка-старейшина бывает окружена необычайным почтением, каковое она способна внушать до самой своей смерти.
Еще живя в Нью-Йорке, я всегда старался выкроить зимой недельку-другую и поработать где-нибудь на природе. В 70-е годы мы регулярно наведывались в Пуэрто-Рико для проведения биологических
В ту пору я организовал — совместно с несколькими лабораториями — изучение процесса старения. Мы уже тщательно обследовали несколько сотен животных, когда наше внимание привлекла одна самка — старая, сгорбленная, облезлая, словом, дряхлей и уродливей некуда! Я сказал, что нам для исследований этот классический экземпляр нужен позарез. Наши помощники из местных только посмеялись: «Старая Леди слишком умна, чтобы попасться в ловушку. Ее не перехитрить!»
Я почувствовал себя задетым за живое: «Посмотрим, кто из нас хитрее!» Утром я вышел к загону с кормушкой (при отлове животных он служил западней) и стал наблюдать, удастся ли старушенции обхитрить людей и каким образом. Ведь если она не войдет в загон, то и корма ей не видать. С этой задачей Старая Леди справилась запросто. Она уселась перед входом в загон, дождалась, пока несколько молодых обезьян выбежали (на задних конечностях) из загона с сухариками за щеками и в кулачках, остановила одного из подростков и отняла у него еду. «Да-а, эта хитроумная бестия действительно нас провела!» — вынужден был признать я.
— Сейчас я войду в загон, но калитку захлопните только после того, как войдет Старая Леди! — проинструктировал я работника пуэрториканца, стоявшего наготове в маленькой хижине с проволокой в руках, конец которой был прикреплен к калитке. (Должен заметить, что в окошко хижины, а вернее сторожки, было вставлено одностороннее зеркальное стекло, чтобы обезьяны не могли заглянуть внутрь: стоило им только заметить дежурного у калитки, и ни одна из них не сунулась бы в загон, несмотря на голод.) Услышав мои слова, дежурный взволнованно запротестовал, естественно, по-испански, поэтому я ничего не понял и решил, что он беспокоится за старушку. Присев на корточки у кормушки, я сделал вид, будто с невероятным аппетитом поглощаю обезьянье лакомство. Старая Леди снаружи изумленно пялилась на меня во все глаза. Она подошла поближе к загону и вновь уселась.
Я словно читал ее мысли: «Не стали бы пришельцы заманивать в западню этого своего странного самца! Вряд ли они захлопнут калитку, пока он сидит внутри!»
Старая Леди вошла в загон, и калитка захлопнулась. Однако торжество мое длилось недолго. Обезьяна резко вскрикнула, и в мгновение ока словно бы из ниоткуда, а точнее говоря со свисающих над загоном ветвей деревьев, с громкими воплями появились мощные самцы с громадными оскаленными резцами. Некоторые даже спрыгнули в загон, готовые защищать старейшину. Странно: до сих пор мы сотнями отлавливали молодых обезьян, и это не вызывало у макак никаких возражений. И нате вам — столько шуму из-за какой-то горбатой, плешивой старухи!
К счастью, пуэрториканец не растерялся и тотчас распахнул калитку. Я облегченно вздохнул, когда Старая Леди с королевским достоинством удалилась в сопровождении своей верной свиты.
По рассказам местных жителей, через несколько месяцев, в течение которых о старейшине заботились ее дочери, она вдруг ушла из стаи, и с тех пор ее больше никто не видел. Пуэрториканцев, конечно, это ничуть не удивило, они сочли естественным, что самолюбивое, пользующееся всеобщим уважением животное само выбрало время и место своей смерти.