Эйрин и Залкос, бог Хаоса

Аттонита Эмпирика

Он замер на мгновение, и в его глазах промелькнуло сомнение, но затем его взгляд вновь захлестнула тьма. Эйрин видела, как её магия, соединяясь с энергией Эридана и Эральдо, растягивает магический щит вокруг них, но этого было недостаточно, чтобы преградить ему путь.

— Любимый, мы с тобой! Мы вместе! — кричала она, стараясь сосредоточиться на своих чувствах и на том, что их связывало.

Залкос, услышав её, остановился. Его дыхание стало тяжёлым, а взгляд, полный гнева, смягчился.

Эйрин сделала

шаг вперёд, выйдя за пределы щита, и протянула к нему руки. Она знала, что это рискованно, но её любовь к нему была сильнее страха.

— Залкос, — произнесла она тихо, но уверенно. — Я не боюсь тебя. Я вижу тебя таким, какой ты есть. Ты можешь выбрать, кем быть. Ты — не просто бог Хаоса. Ты — мой Залкос.

В этот момент в его глазах вспыхнуло понимание. Он замер, словно осознал, что его ярость и ненависть не приведут ни к чему хорошему. Эйрин почувствовала, как его тёмная энергия начинает ослабевать, а её собственная магия, полная света и любви, заполняет пространство вокруг них.

— Эйрин… — прошептал Залкос голосом, полным боли и сожаления.

Он опустил голову, и его когти начали исчезать, возвращая ему человеческий облик.

— Я… я не хотел…

— Я знаю, — мягко ответила она, подходя ближе и обнимая его. — Я здесь, и я не отпущу тебя. Вместе мы справимся с этим.

В это время рыцари продолжали поддерживать щит, и их магия наполняла поляну светом, отражая тьму, стремящуюся их поглотить. Тени вокруг них стали колебаться, и иллюзии, созданные Ксероном, начали терять свою силу.

Залкос, отстранившись от Эйрин, снова воздел руки — и присоединил к щиту мощный поток света, который стал настолько ярким, что тьма вокруг начала рассеиваться.

Тени, ослабев, растаяли, как дым, и буря утихла, а над поляной вновь выглянуло солнце.

Бог Хаоса, словно лишившийся сил, упал на колени, уронив голову.

Сердце Эйрин всё ещё колотилось от пережитого, но, переборов страх, она шагнула к Залкосу и, опустившись рядом с ним, осторожно положила руку ему на плечо, а затем провела ладонью по его голове, мягко поглаживая его волосы.

— Я не хотел, чтобы ты видела это, — пробормотал он упавшим голосом, подняв голову и взглянув ей в лицо пустыми глазами. — Не хотел тебя напугать, не хотел показывать тебе свою тёмную сторону.

Эйрин, стараясь вложить в свои слова уверенность и нежность, произнесла:

— Я не боюсь тебя, Залкос. Ты — не только тьма. Я вижу в тебе свет. Я вижу, как ты борешься, как ты стремишься защитить нас.

Она продолжала поглаживать его по голове, чувствуя, как постепенно выравнивается его дыхание, и от этого её сердце успокаивалось и наполнялось теплом.

— Эйрин, — тихо сказал он, — это и был мой страх: страх потерять контроль и… тебя. И я не справился с ним…

Эйрин, увидев его уязвимость, наклонилась

ещё ближе и обняла его.

— Мы справились с этим вместе, — прошептала она.

Рыцари подошли к ним и, склонившись над Залкосом, облегчённо выдохнули и переглянулись.

— Ну-у-у ты даёшь, — протянул Эридан.

— Да, ты создал такое мощное светлое заклинание, что лучше, наверное, только Спирос бы справился! — добродушно усмехнулся Эральдо.

— Ты можешь контролировать это, — уверенно молвила Эйрин, прижимаясь к богу Хаоса, — просто помни, ради чего это всё. Помни обо мне, о нас, о нашей любви. Ты — мой Залкос, и я верю в тебя.

Он крепко обнял её в ответ, а потом, взяв за плечи, поцеловал очень мягко и нежно, так бережно, словно боялся, что она растает от его прикосновений, и она почувствовала, как любовь в её сердце озаряет душу солнечными лучами, вытесняя тёмные тени сомнений и страха.

Когда они отстранились, Эйрин посмотрела на рыцарей, наблюдавших за этой сценой с улыбками, и Залкос, неожиданно немного смущённый, но довольный, тоже поднял на них взгляд.

— Я не смог бы сделать этого без вас, — сказал он искренне. — Вы все были со мной, когда это было труднее всего.

Эридан кивнул:

— Мы здесь, чтобы поддерживать тебя в битве… и во всём.

Эральдо весело хмыкнул:

— Так что же, выходит, мы теперь друзья?

Эйрин изумилась такому вопросу, но, подумав, решила, что они и вправду не обсуждали свои отношения.

— Больше, чем друзья! — решительно сказала она. — Мы теперь — семья.

Губы Эральдо расплылись в широкой ухмылке:

— Ты так говоришь потому, что мы все тебя имели? Как мужья?

Эйрин покраснела, её глаза округлились от неожиданности, а затем она рассмеялась, поняв, что Эральдо шутит. Залкос напрягся и нахмурился, но, увидев, что она смеётся, тоже нерешительно улыбнулся.

— Ну, не совсем так, — ответила Эйрин, стараясь сохранить серьёзность. — Я имела в виду, что мы стали ближе друг к другу, и теперь можем полагаться друг на друга в любых ситуациях.

Эридан, смеясь, добавил:

— Да, но если мы будем продолжать в таком духе, нам придётся обсуждать, кто будет готовить на семейных ужинах!

— А что, у кого-то есть сомнения в том, что это будет Залкос? — прыснул Эральдо. — С ним никто не сравнится!

— А когда он будет уходить по своим божественным делам, я смогу печь горелые пироги, — пошутила Эйрин.

Все засмеялись, и напряжение, которое ещё недавно витало в воздухе, рассеялось.

Залкос с улыбкой покачал головой:

— У меня никогда не было семьи, и вот теперь… поверить не могу, что это происходит!

— Но, чтобы мы стали настоящей семьёй, нам нужно узаконить наши отношения, — с притворной серьёзностью сказал Эральдо.