Эйс
Шрифт:
Олёна же просто орала:
– Сука, ты меня позоришь перед друзьями!
– Нормально сидели, началось …, - вторила Ниночка.
– Да он охерел! – возмущался униженный Петя.
– Козлина, заткни пасть, когда с тобой разговаривают! – своеобразно урезонивала благоверного Олёна.
– Я ему ща втащу! – выпалил Петя, не видя обидчика.
– Сейчас я тебе втащу, говно собачье! – парировала супруга.
Спустившаяся сверху Анна была настроена разрешить неприятное недоразумение. Ну перепил пацан, с кем не бывает. Однако, пытаясь разрулить ситуацию полюбовно, по бабьей простоте миролюбивым тоном задала совсем не соответствующий
– Ты зачем к нему полез?
Оскорбленного Петю распирало:
– Да пошел он! Дай, я ему въебу!
– Слушай, сядь на жопу ровно, Леня тебя одним пальцем перешибет! – снова надавила на больное Ниночка.
– Меня?! Вы че тут, шалавы, попутали? Большой шкаф громко падает!
– вспомнил Петя, сказанную кем-то фразу, давно набившую оскомину.
В подвыпившей дворняге проснулся крутой парень. Ещё бы: мужиков рядом нет. В том, что устроит бабам разгон Петя не сомневался, напрочь позабыв в горячке о бойцовских качествах супруги. Он был готов пустить в ход кулаки, но Олёна, сгребла муженька в охапку, зашвырнула в угол кухни, придавила спиной и встала как скала, упершись локтями в стены. Крепко зажатый раздухарившийся боец пытался вырваться из плена, однако супругу сдвинуть не мог. При этом, женщина умудрилась подкурить сигарету и успокаивая нервы, медленно выдыхала дым, периодически рявкая на милого. Петенька верещал и брыкался, Олёна стояла намертво.
Нина вновь подступила с нравоучениями:
– Ты не видишь, что перед тобой сидит мент? Какого хрена рассказываешь, как вы кого-то там хлопнули? Совсем не соображаешь? – подошла она поближе к родственнику, чтобы достучаться до затуманенного сознания.
– Отвали, манда! – взвизгнул из-за Олёниного плеча гость.
– Мудак, - не осталась в долгу родственница, - пришел к чужим людям в гости, устроил скандал!
Внезапно Петя изловчился и выкинув ногу, пнул Нину в живот, мстительно выкрикнув сквозь сжатые зубы:
– Падла!
Первая мысль, промелькнувшая у всех женщин без исключения, была не об ударе. Все как один ужаснулись: «Как хорошо, что здесь нет Владика!».
Олёна молниеносно представила, что сделает брат с отцом её ребенка, узнав о пинке. Он и за меньшее забивал человека до полусмерти, чего уж говорить о горячо любимой Ниночке. Излюбленным способом вырубать противника у Владика был мощный удар с локтя, одновременно сокрушающий нос, зубы, и превращавший рот в кровавую кашу. Вторым приемом, он резко подкидывал противника вверх и бил наотмашь в воздухе. Приземлялся несчастный на землю уже без сознания. Долго возиться не любил. Здесь же был особый случай.
Впрочем, в тот момент Олёну не заботил метод расправы с супругом. Как ушатает его брат – дело второстепенное. Её привело в ярость, что Петя обидел именно невестку, обожаемую за уступчивый характер и терпение в течение долгих лет дружбы. Олёна взорвалась, подобно живой гранате с поражающим эффектом на расстоянии пяти метров в округе. Бабы хлынули в стороны, а она, развернувшись, принялась от души месить скандалиста, без разбора нанося жесткие быстрые удары.
Петро как мог закрывался руками. Скоро он понял, долго не выстоит. В момент очередного замаха, блатарь улучил лазейку и прошмыгнув между супругой и стеной, со всех ног ринулся на улицу. Инстинкт самосохранения безотчетно гнал скандалиста вперед босиком по щебенке. Однако, в Олёне проснулась дикая собака Динго, и она не собиралась упускать раненую добычу. Женщина метнулась
Следом выскочили Нинка с Анькой. Наперебой крича, они пытались образумить подругу, вошедшую в состояние аффекта:
– Олёна, стой! Хватит! Перестань!
– Пусть бежит! Отпусти!
– Гнида! – щебенка трещала под воздействием возившихся тел.
Такого гуси ни разу не видели. Птицы подняли страшный гвалт, загоготали, раскрыли крылья, защищая молодняк. Гусак зашипел, вытянув клюв в сторону драки, собаки лаяли, бабы орали.
– Олёна, Олёна, прекрати, слышишь! – на расстоянии уговаривала Анна, боясь слишком близко подходить к разъяренной подруге.
– Тормози!!! Убьешь, сядешь за этого козла! – Ниночка тоже на всякий случай держась поодаль.
Последний аргумент родственницы, похоже, пробил пелену замутненного сознания Олёны.
– Неси сигареты!
– подняв на сноху небесно-синие безумные глаза, провопила она, – дайте закурить!
– Где они? – Аня криком старалась отвлечь взбесившуюся бабу.
– На плите, - взвыла Олёна в перерывах между ударами, оставляющими кровавые следы на лице благоверного.
Нина метнулась в дом, схватила пачку и на ходу, прикурив сигарету, сунула Олёне. Та затянулась, нанесла ещё два удара камнем, затянулась снова, и, тут все пошло по знакомому сценарию…
В жизни человека случаи часто происходят рефреном. Судьба как бы вращает по кругу, пытаясь заставить сделать выводы. Олёна отвлеклась, а подмятый Петя, улучив момент, ударил возлюбленную лбом по зубам, вырвался и сиганул прочь, на ходу переживая превращение головы в квадратно-синюшный жбан. Олёнушка проявила великодушие и догонять супруга не стала, к тому же было жаль выбрасывать недокуренную сигарету. Она тяжело поднялась, с жадностью глубоко затянулась и выпустила густую струю дыма.
Апогей трагикомичной ситуации сходил на нет в виду отсутствия раздражающего объекта. Гнев потихоньку отпускал женщину и возвращал к способности членораздельно говорить предложениями. Гуси заторопились во двор, со стресса пролезая в слишком узкую щель под воротами. Застревали и суетливо гоготали. Соседи отлипли от окон. Нина с Аней под уговоры кое-как уволокли подружку домой.
– Пойдем руки помоем, - Анна, как медик с опытом фельдшера на скорой, видя кровь, по привычке решила заняться обеззараживанием ссадин.
Правда Олёнины руки были как раз в полном порядке. Даже костяшки не сбиты.
Послушно смыв кровь, женщина села за стол, закурила третью по счету сигарету, задумчиво налила себе водки, по-бабьи всхлипнула и не дожидаясь подруг, накатила сразу чуть ли не полстакана.
– Дорогая, ты что так звереешь? Убить же могла, - Нина до сих пор пребывала в полушоковом состоянии.
При всех стараниях, она никак не могла привыкнуть к неконтролируемой ярости обретенных родственников.
– Запросто. При бешенстве у меня в глазах темнеет. Вижу перед собой только цель!
– У тебя дочка маленькая, его похоронишь, сама сядешь. Куда ребенка? Опять маме или в детдом? – поддержала Анна.
– Она первого еле вырастила, уже старенькая, всю жизнь на вас положила. Скоро в гроб сведете Ангелину Ивановну.
– Вот уебок, надо ж было так выбесить, - Олёна точно размеренным щелчком стряхнула пепел в пепельницу.