Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования
Шрифт:
Короленко не удалось завершить статью об Альбове и осуществить намерение раскрыть свое понимание "крупных достоинств" Достоевского, ради которых, "преодолевая массу тяжелых ощущений", его произведения читают и перечитывают [1824] . Уже вследствие этого в его высказываниях преобладают отрицательные оценки.
Однако другие его упоминания о Достоевском позволяют хотя бы несколько объяснить, почему он ставил его в один ряд с величайшими гениями художественной мысли.
1824
В. Г. Короленко о литературе. — С. 304.
Двадцать лет спустя после незаконченного этюда об Альбове, в статье "Лев Николаевич Толстой", написанной в связи с юбилеем великого писателя (1908),
Используя излюбленное уподобление — "художник — зеркало, но зеркало живое", Короленко опять исходит из некоторых теоретических предпосылок и так изображает творческий процесс: художник "воспринимает из мира явлений то, что подлежит непосредственному восприятию. Но здесь в живой глубине его воображения воспринятые впечатления <…> сочетаются в новые комбинации, соответственно с лежащей в душе художника общей концепцией мира. И вот в конце процесса зеркало дает свое отражение, свою "иллюзию мира", где мы получаем знакомые элементы действительности в новых, доселе незнакомых нам сочетаниях" [1826] .
1825
Там же. — С. 128.
1826
Там же. — С. 126.
По мнению Короленко, два условия определяют достоинство этого сложного отражения: прежде всего, зеркало должно быть "ровно, прозрачно и чисто", чтобы явления мира проникали в его глубину неискаженными. Во-вторых, "процесс новых сочетаний и комбинаций, происходящий в творящей глубине, должен соответствовать тем органическим законам, по которым явления сочетаются в жизни. Тогда и только тогда, — утверждает писатель, — мы чувствуем в "вымысле" художника живую художественную правду…" [1827] .
1827
Там же.
Короленко с грустью констатирует, что "воспринимающая поверхность нашего художественного зеркала за последние годы как будто искривилась, покрылась ржавыми пятнами, извратилась на разные лады и в разных направлениях" [1828] .
"Конечно, — замечает он далее, — может случиться, что и при такой отражающей поверхности внутренний процесс творчества будет обладать свойствами органически правильного и оригинального сочетания, как это было, например, у больного Достоевского. И тогда в искаженных отражениях местами, как клочки неба в черных лесных озерах, будут сверкать откровения изумительной глубины и силы. Они будут и драгоценны и поучительны, но всегда односторонни. Они вскроют нам почти недоступные глубины больного духа, но не ищите в них ни законов здоровой жизни, ни ее широких перспектив" [1829] .
1828
Там же. — С. 127.
1829
Там же.
Мы видим, что Короленко остался верным издавна сложившимся у него представлениям о Достоевском. И теперь он подчеркивает обращенность писателя к субъективному миру героев, говорит об искажении в его творчестве норм реальной действительности, об отсутствии в его изображениях широких перспектив здоровой жизни. Дважды отмечается "болезненный" характер запечатленных писателем переживаний. Но несмотря на то, что как "фантастической метели модернизма", так и "откровениям больного духа" Достоевского Короленко резко противопоставляет художественный мир Толстого, от которого веет эпической широтой, великой правдой жизни и могуществом "бодрой мысли", новым и значительным тут является признание ценности и поучительности проникновений Достоевского в глубь человеческой души.
Это признание выделяет, но с положительной
Напомним, что в черновике именно этой статьи Достоевский был поставлен Короленко на одно из первых мест среди русских писателей.
Отмечая черты субъективности в изображениях Достоевского, говоря о болезненных в них смещениях реальных соотношений, об исключительности созданных им ситуаций, об углублении в переживания "больного духа", Короленко никогда не доходил до полного отрицания объективного содержания его творчества. Достоевский не переставал быть в его глазах писателем-реалистом.
Лейтмотивом ряда высказываний Короленко является признание правды творчества Достоевского. Так, в разговоре с Успенским, на который мы ссылались, Короленко, согласившись, что образ господина в поезде, собирающегося "что-то сделать над тобой", верно передает ощущение, вызываемое чтением Достоевского, возразил: "А все-таки есть много правды" [1830] .
Признавшись Успенскому, что не любит Достоевского, Короленко тотчас заметил, что "некоторые вещи его, например, "Преступление и наказание", перечитывает с величайшим интересом" [1831] .
1830
Там же. — С. 71.
1831
Там же.
Из всего созданного Достоевским писатель выделял роман "Преступление и наказание".
Короленко отрицательно относился (с этической точки зрения) к индивидуалистическим теориям Раскольникова. В "Истории моего современника" Короленко с осуждением упоминает о "раскольниковских формулах", по которым цель оправдывает средства [1832] . На страницах своей автобиографической эпопеи он с неодобрительной интонацией рассказал и о подлинном случае с молодым человеком, который из революционных целей решил повторить преступление героя Достоевского. "Узнав об этом, товарищи отшатнулись от него, и он, — вспоминает Короленко, — потонул в серой арестантской массе" [1833] . Но писатель, как мы видели выше, хорошо понимал сложность мотивов, толкнувших Раскольникова на преступление. И в этой сложности была для него великая жизненная правда.
1832
Короленко В. Г. Собр. соч. в десяти томах. — Т. 6. — М., 1954. — С. 145.
1833
Там же. — Т. 7. — 1955. — С. 392-393.
В героях Достоевского Короленко чувствовал живых людей, действующих по законам реальной жизни. В этом отношении большой интерес представляет дневниковая запись 1888 г., к которой мы уже обращались.
Предложив вообразить статую человека, сплетенную из разного цвета нитей, он пишет:
"Наши чувства, наши страсти, инстинкты, взгляды, побуждения — такие бесчисленные разноцветные нити. Человек весь соткан из них в более или менее сходных более или менее различных сочетаниях" [1834] .
1834
Короленко В. Г. Дневник. — Т. I // Полн. собр. соч. — Посмертное изд. — К.: ГИЗ Украины, 1925. — С. 177.
И если, по мнению Короленко, прокурор с полной правдой изобразит человека жестоким, нераскаянным, вредным, то Достоевский в этом самом человеке "сумеет развернуть и проследить затерявшиеся изгибы доброты, раскаяния, добрых побуждений".
И ниже:
"Злодей не всегда только злодействует, но иногда сожалеет, а порой — у Брет-Гарта или Достоевского — он проявляет героизм великодушия. И это не ложь, — читая их, вы видите, что их живые люди действуют так, как действовали бы вы в таких условиях" [1835] .
1835
Там же. — С. 173.