Фабий Байл. Прародитель
Шрифт:
— Скоро оно будет уничтожено.
— А я?
Эльдар вытянула палец и нарисовала в воздухе причудливую руну. Та мгновение померцала и угасла.
— Головоломка, вывернутая наизнанку. Загадка внутри загадки. Знак приближающейся гибели, как говорят мне. Но чьей?
— Довольно тайн. Почему вы продолжаете вмешиваться?
— Ты называешь это вмешательством. Мы называем это представлением, — Идущая под Пеленой вскинула посох, отбивая его меч в сторону, и отступила, — Это хорошая сага. Древняя. Потерпев сокрушительное поражение, царь — Царь Перьев — отказывается
— Ему это удается? — спросил Олеандр, не сводя глаз с существа.
Идущая под Пеленой кивнула:
— Большой ценой.
Олеандр помедлил.
— Вам-то это зачем?
Он уже задавал этот вопрос и раньше и ни разу не получал ответа, но в этот раз Идущая под Пеленой была очень разговорчива. Возможно, сейчас все будет иначе.
— А тебе? — отозвалась эльдар, — Какое значение имеют наши цели, коль скоро ты достигнешь своих? Царь Перьев взойдет на трон, и это будет первый шаг к объединению старого царства. Король должен сбросить рубище апотекария и надеть мантию командира. Таков сюжет.
Олеандр повернулся, услышав шелест ткани. Арлекины стояли вокруг него и смотрели на него из-за белых и черных масок, из теней и из света.
— Почему вы атаковали нас на Грандиозной? — спросил он, — Для чего?
— Чтобы взволновать его. Кольнуть, толкнуть, встревожить… — Идущая под Пеленой наклонилась и дала посоху скатиться через плечо и вниз по руке, — Вывести на путь. Напомнить, что ждет одиночку в темноте. Он цепляется за свои лохмотья. Мы должны напомнить ему, что когда-то он был царем.
— Вы пытаетесь его запугать, — сказал Олеандр и рассмеялся: — У вас ничего не выйдет.
— Нет. Не запугать. Напомнить, — Идущая под Пеленой опустилась на корточки и оперлась на посох. — Свет умирающего солнца ждет. Оно висит в пустоте — слепое, глухое, но не перестающее ждать.
— Ждать Блистательного, — сказал Олеандр. Арлекины одновременно вздохнули.
«Ложный король, злобный король, яркий король полыхает…»
— Значит, наша сделка еще в силе. Я отдам вам Блистательного, а вы отдадите мне возрожденного лейтенанта-командующего Фабия. Мы отступим, выстроим все заново. Третий легион восстанет из пепла Двенадцатой роты.
— А раны Лугганата предотвратят более страшные увечья, — добавила Идущая под Пеленой, склонив голову. Ее серебристая маска, казалось, текла и растягивалась. Олеандр готов был поверить, что видит что-то в ее глубинах. Но не успел он приглядеться, как в ухе затрещал вокс.
— Олеандр.
Это был Байл. Олеандр машинально выпрямился.
— Слушаю, повелитель.
— Заканчивай со своими сибаритскими развлечениями и возвращайся к «Сорокопуту». Нам предстоит работа.
— Иду, — ответил Олеандр.
Обернувшись, он обнаружил, что арлекины исчезли. Только тень смеха в шорохе вокс-помех указывала на то, что они действительно здесь были.
Глава 14
Обитель
— Это место называют Обителью шума, — сообщил Олеандр собравшимся и огляделся по сторонам.
Они стояли в коридоре перед люком, который вел на корпус «Кваржазата». Арриан, которому не терпелось подраться, дергался и что-то шептал своим черепам. Саккара молча стоял рядом с Байлом. Цимисхий оставался Цимисхием. Его можно было принять за часть коридора.
— Их там больше сотни, — продолжил Олеандр, — Возможно, и больше. Время от времени они прибывают небольшими группами или поодиночке, и Блистательный приказал, чтобы их везде пускали. Он считает, что они — знак благосклонности Слаанеш.
— А их интересует только Обитель шума, — сказал Байл.
Олеандр кивнул:
— Раньше в этом сегменте обитали нерожденные. Дикие, проникшие во время варп-шторма. Шумодесантники их уничтожили. В стенах корабля до сих пор можно услышать эхо демонических криков. Даже Узникам Радости не разрешается туда ходить. — Он постучал по переборке. — Коридоры перекрыли изнутри. Единственный способ добраться до них — по корпусу, и только Слаанеш известно, как они выдерживают эти регулярные переходы.
— Я создал прототип с расчетом на выносливость носителя, — сказал Байл, надевая шлем. Остальные последовали его примеру, и люк с шипением раскрылся, впуская внутрь холод космоса. Следуя за Олеандром, они вышли в темноту.
Беззвучная, удушающая пустота опустилась на них, словно саван, и они начали свой долгий путь поперек корабельного хребта, к далекому наросту, который представляла из себя Обитель Шума. Только мерцающий звездный свет и тусклые облака разноцветного газа и космических обломков нарушали черноту, и им приходилось пробираться через лес антенн медленно, постоянно борясь с тягой пустоты.
Мимо пролетел крохотный крейсер с мигающими, как звезды, габаритными огнями. За последние несколько часов к небольшому флоту Блистательного присоединилось около десятка таких кораблей. Ренегаты, пираты и личности похуже, привлеченные запахом войны и добычи. По левому борту лениво плыл изящный крейсер неизвестной модели, тесня побитый фрегат аметистового цвета, который явно повидал слишком много войн и слишком мало ремонтных доков.
— У него что, глаза на носу нарисованы? — спросил Саккара по воксу, разглядывая корабль.
Олеандр посмотрел на него, и ауспик брони перевел идентификационные символы, вырезанные на корпусе.
— Это «Песнь Фулгрима». Там в основном пираты и демонопоклонники. Командует ими Голман Колос, некогда из Семьдесят первой роты.
— Старший офицер?
— Нет, — рассмеялся Олеандр, — Он позаимствовал корабль после Града Песнопений.
Корабли поменьше роились у ангаров «Кваржазата»: их капитаны прилетели выражать Блистательному свое почтение и просить, чтобы он разрешил им присоединиться к охоте. Некоторые, конечно, спрашивать не собирались. Они будут следовать за флотом в отдалении, пока не наступит подходящий момент для атаки. Вернее всего, их эльдары обнаружат и убьют первыми.