Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия

Савченя Ольга

Этим рассветом, прямо после двух шагов Солнца, они вдвоем ушли вперед и о чем-то с улыбками и смехом говорили. О чем? Чем он рассмешил ее?

– Ладно, – смилостивилась Асфи, – не хочешь говорить, не говори. Все, народ, привал окончен!

– Мы только остановились, грозная правительница, – опять произнес Архаг. – Я даже прилечь не успел.

– На закате ляжешь раньше.

Асфи поднялась, со скрежетом спрятала кинжал в ножны, водрузила на хрупкие плечи тяжелую сумку и молча отправилась в путь дальше, не оставляя никому возможности отмахнуться от требований. Я быстро поднялся с земли, отряхнул куртку,

на которой лежал, и быстро надел ее на себя. Схватил свою сумку и поспешил следом за Асфи к телеге, оставленной неподалеку в роще. Не успел и догнать девушку, как она, словно почувствовав меня, резко обернулась и остановилась. От ее гневного взгляда хотелось отвернуться, или лучше ударить кого-нибудь. Дарока, например, или Архага. На них она так не смотрит, будто они ведут себя с ней лучше, чем я!

– У нас заканчивается вода, – сказала, сама постоянно стремясь отвести взор от меня. И заметно ведь, что ей тоже трудно делать вид, что нас ничего не связывает. Костяшки ее пальцев на руке, которой она стиснула где-то оторванную веточку, побелели. – Возьми с собой Елрех и Роми, заберите все ведра и котлы, наполните все. Скоро пойдем в гору, а там вода встречается не часто.

– Асфи, – тихо обратился я, подавляя в себе злость, и приблизился к ней на расстояние вытянутой руки.

Она высоко подняла подбородок и скрестила руки на груди, продолжая медленно ломать большим пальцем веточку. В ее глазах Солнце не умирало – бушевало, плавило все, что попадало в их отражение. Меня, например.

– Что? – спросила, будто сдержанно выкрикнула, и поджала губы.

Действительно, что? И сердце колотится, и ладони вспотели, а дышать приходится глубже. Хуже всего, что мне нечего предложить ей. Я столько раз обдумывал, что могу предложить и почему… Все ведь правильно, всем могло бы быть хоть недолго, но хорошо. Но как вижу Асфи, вся ценность моих доводов рассыпается в голове как труха. Хочется, чтобы хорошо было долго.

Заметив паутинку на темных волосах и крохотного паучка, обрадовался поводу еще сократить расстояние. Шагнул к Асфи, но она мигом отскочила. Широко раскрыла глаза, развела руками и тихо прошипела:

– Что тебе от меня нужно? – Отшвырнула веточку и сжала кулаки. – С каких пор ты решил, что можешь трогать меня, как подружку? Думаешь, если у тебя имя и внешность его, то… Не смей этим пользоваться, как разрешением для такого отношения ко мне! Убери от меня руки и никогда не смей прикасаться!

Ноги ослабли, во рту пересохло. Я привык, что меня ненавидят, привык, что прогоняют. Просто в новой обстановке и окружении отвык от такой прямолинейности. И привычная усмешка, выработанная многими периодами, сама растянула губы. И голос вернулся к той интонации, которую приходилось выдерживать дома, в Солнечной:

– Я хотел помочь, Асфи. – Указал на ее голову, глупо оправдываясь. – У тебя в волосах паутина.

Она несколько раз провела пятерней по волосам и, даже не посмотрев на пальцы, просто тряхнула рукой. Все так же глядя на меня, приказала:

– У нас мало времени. Наберите воды и быстро возвращайтесь.

Я кивнул и отступил. Наконец-то, холод в груди уступал место теплу, немного тошнотворному, мерзкому. Стыд. Он заставляет гореть щеки, прятать глаза, смеяться бестолково, отшучиваясь от обидного отношения к себе. Но я заслужил. Когда успел придумать

себе, что могу быть лучше тех же васовергов? Они воины, пусть и мародеры, а я дурак из деревни, которую даже на карту не наносят. И Вольный действительно был лучше меня. Она только что это обозначила. Ему было можно, мне нельзя. А наши с ним различия лишь в характере. И я как бы ни старался, в отличие него, не достоин внимания таких особ, как Асфи.

Обогнать обозлившуюся на меня девчонку ничего не стоило. С каждым шагом распалялся гнев. На себя, на Асфи, на родителей, на Лери, на Роми… Кажется, на весь Фадрагос. Я оставил сумку возле телеги, откинул полог с задней части, куда мы составляли утварь. Подхватив котелки и два ведра, направился обратно в гущу леса. Асфи в это время только вышла из-под тени густых сосен и, скривившись, рассматривала узкую прогалину впереди, по которой предстояло провести мситов. В мою сторону она даже беглого взгляда не бросила.

Стараясь отвлечься легендами, которыми делился со мной Ромиар, быстро взбежал по холму. Но все равно не удержался и оглянулся на Асфи.

– Хуже зверя, – шепотом напомнил себе, кто я для нее.

И врезался в кого-то, зацепил плечом.

– Ты смотреть, на кого идешь, вошь? – Низкий васоверг с приплюснутым носом оскалил клыки.

В спину несильно пихнули, и я отступил, чтобы видеть всех четверых васовергов. Злость никуда не исчезла, а лишь копилась. Этим воинам я ничего серьезного не сделаю, а духов они учитывают редко. В случае чего, можно бить первым, чтобы знали, что за себя постоять могу. Насмешки меня не оскорбляли, но и допускать того, что было в Солнечной желания не было.

– Обвесился посудой, как мамка, – засмеялся Архаг, проходя мимо.

– Асфи его крепко под кулак посадила, – поддержал беседу Дарок так, словно я не стою рядом. И для него пустое место. – Что ни скажет, все выполняет послушно.

– Ей и говорить не надо, – пробасил четвертый из них. Самый высокий, самый молчаливый и самый спокойный.

– Ты надеяться, что она ноги перед тобой раздвинуть? – склонившись ко мне, спросил низкий.

Из его пасти дохнуло зловонием. Поежившись, я уткнулся носом в плечо. Архаг воскликнул:

– Ты глянь, Дарок! А человечек неженка какой! Да если Асфи с нами период-другой поживет, он сам от нее шарахаться начнет. Будет умолять, чтобы ноги сдвинутыми держала.

Дружный гогот смешался со звоном в ушах. Как она их терпела в Васгоре? Как терпит теперь?

Дождавшись, когда смех за спиной отдалится, поспешил дальше. Ромиара перехватил через десяток метров, и он выглядел взволнованным. Выскочил из-за густого можжевельника и, кривясь, смотрел вслед вонючему отродью.

– Они опять к тебе цеплялись?

– Они цепляются к каждому из нас. – Я сунул ему в руки ведро, дождался, когда он обхватит его и устремился к озеру, оставшемуся неподалеку от поляны. – Где Елрех?

– Мне откуда знать, где она? Опять траву какую-нибудь высмотрела. Будто, духи, я за ней слежу. А эти выродки достали, но к тебе они цепляются чаще и серьезнее, чем к другим. К тому же ты не слепой. Заметил, что цепляются тогда, когда Асфи не видит? Может, пора рассказать ей, что они тебе прохода не дают?

Железная ручка котелка скрипнула в ладони. По телу прошлась дрожь, застряла в горле, и меня передернуло.