Факел

Поляков Александр Валентинович

– Спасибо! – ответил Морозов.

– Если есть в вашем доме свободная комната, советую оборудовать в ней кабинет и пункт связи, специалистов я дам…

Он помолчал.

– Из Кенигсберга сейчас поступает много информации, вам нужно всю ее просматривать. Полезен был бы прямой эфир, но там почему-то постоянные помехи.

Он остро взглянул на Морозова и сказал:

– Если организуете в Новосибирске полноценные тренировки и боевые стрельбы, на базу залетать вам будет уже незачем…

– Буду стараться! – ответил Морозов.

Когда

над улицей, напротив дома Морозовых завис большой, в зеленых разводах вертолет, все привстали. Винты рассекали воздух с легким свистом, рокот двигателя был приглушен. Поводив острым носом из стороны в сторону, он мягко опустился на асфальт. Крышка люка отъехала в сторону, опустилась лестница. По ней, легко сбежал юноша в форме.

Лолка, дежурившая у калитки, смело подошла, взяла его за руку и повела в сад. Это был Морозов. На нем была новая форма, которая была ему очень к лицу. Высокие шнурованные ботинки коричневой кожи, оливкового цвета брюки свободного покроя, светло-зеленая рубашка, заправленная внутрь. На голове – берет с зеленым верхом, голубоватым околышем и кокардой. На кожаном поясе висела кобура, из нее выглядывала рукоятка пистолета с тонким ремешком. От пояса под левый жесткий погон был продет еще один ремень.

– Что это за форма? – спросил отец.

– Досрочно произведен в старшие офицеры, – отрывисто ответил Александр и козырнул. – Разрешите представиться: Морозов Александр Витальевич, экстра-лейтенант экологической разведки, командир группы.

И протянул руку. Отец с чувством ее пожал.

– А шнурки-то зеленые и с кисточками! – воскликнула Лолка.

Снежка спряталась за мать и заплакала.

– Что с тобой, Снежана? – удивилась мать. – Это же Саша!

– Он такой красивый, теперь на меня и не посмотрит! Он говорит у меня нос картошкой и глаза косые!

Мать улыбнулась.

– Все у тебя в порядке, девочка! Это он так шутит!

Ребята обступили Морозова, разглядывая форму, но юноша отстранил их и вышел на середину.

– Сначала – главное! – произнес он. – Нужно открыть калитку, чтобы сюда могла войти платформа. Отец, помоги!

Вдвоем они открыли проход. Вплыла платформа, с коробками и остановилась возле гаража. Из кабины выпрыгнул парень в форме вертолетчика.

– Ребята! Подходите сюда, берите коробки с одеждой и в дом. Переоденетесь и выходите.

– Илья! – позвал Морозов. – Подойди ко мне!

– Зачем это? – отозвался Микульский. – Я не разведчик.

– Девушки! Кто-нибудь из вас, возьмите его за руку и приведите – мальчик стесняется!

Микульский вышел сам.

– Чего тебе еще, Морозов?

– Дело есть, важнецкое! – сказал Александр. – Пошли.

Он привел его в свою комнату и приказал:

– Раздевайся до трусов!

– И это твое "важнецкое" дело? – спросил Илья. Глаза у него были усталые, и сам он еле ворочал языком.

– Ты один весь ЭПРОН тащишь? – строго спросил Морозов. – Свалишься, и все дело встанет! Десять заместителей должно быть. Нужно доверять

ребятам. Три дня работы, два дня отдыха, понял?

Илья кивнул.

– Мама, помоги ему переодеться! – попросил Александр. – Мне нужно быть внизу…

В саду было оживление: родители, знакомые разглядывали новую форму юношей, переговаривались между собой, отвечали на вопросы соседей, которых уже много собралось на улице.

– Внимание! – громко сказал Морозов. – Прошу отойти в стороны! Ребята, становитесь в две шеренги!

Он прошел вдоль первого ряда, поправил берет у Славки Петрова.

– От имени командования произвожу вас всех в офицеры!

Ребята дружно крикнули "Ура!"

– Вам присваивается внеочередное звание "Гранд-мастер" с вручением именного оружия и диплома первой степени "За отличную работу при разборе сложной техники"!

Он улыбнулся.

– Подходите по одному к платформе за погонами, оружием и амуницией!

И тут мама вывела Илью. Форма у него была похожа на ту, что и у разведчиков, лишь сзади, на спине была вывязана надпись "ЭПРОН-Обь", на груди – над левым кармашком – "командир". В руке он нес планшетку на тонком ремешке.

– Какой мальчишечка! – завопили девчата. – Очаровательный кузнечик! И утащили его целовать. Илья отбивался, но их было много.

– Пистолет мне! – тоненьким голоском закричал он. – Буду стрелять!

Наконец его оставили в покое. Он сидел в помятой форме, со следами губной помады на лице, то и дело подносил руку к носу, нюхал и с отвращением сплевывал на землю.

Подошла Снежана.

– Не вытирай лицо, Илья, только размазываешь помаду! Сейчас я все сделаю, потерпи!

– Не могут, что ли, не пачкающую помаду придумать? – сказал он плаксиво. – Такая проблема?

– Уже давно придумали, – ответила девушка, протирая ему тампоном лицо и шею.

– Зачем же?…

– Нарочно! – засмеялась Снежка. – Парни насмешничают, обзываются… вот и получают следы, а их так просто не сотрешь! Пойдем в дом, снимешь одежду, проветрим ее, покушаешь, да и поспишь. Ты очень устал, мальчишка!

Илья дал себя увести.

Снова построились.

– Поздравляю вас, товарищи офицеры! – воскликнул Морозов.

Ребята, как один, приложили ладонь к груди, над сердцем и грянули слитно: "Служим России!"

Морозов прошелся вдоль строя.

– Нам предстоит очень напряженный график боевой подготовки в тире и полевом лагере. На полигоне опробуем новое оружие. Отряду принадлежит вертолет, вот этот самый, который стоит на улице.

Он посмотрел на Славку.

– Офицер Петров! Вам поручается освоение новой машины, полеты с инструктором, вертолет закрепляется за вами. Берегите технику, держите ее в исправном состоянии!

Над головой пролетел геликоптер.

– Начальник базы попросил меня выбрать в сопровождающие его дочери одного из разведчиков, – сказал Морозов. – Она совершенно не знает город, достопримечательности, красивые места… Слава, не в службу, а в дружбу, не мог бы ты…