Фактор агрессии
Шрифт:
Женщину.
Кандавл Малфой усмехнулся, небрежным взмахом руки очистил монитор и вызвал Шемсу Снака.
Глава 25
На живца
В столице уже снова кипела обычная жизнь. План-перехват отменили, по улицам сновали люди и транспортные морфы, по мостовой иногда скользили тени патрульных птероидов, маневрирующих между высоких зданий. На крышах небоскребов зажглись осветительные гирлянды, лучи биофонарей били сверху, освещая улицы и делая тени резко контрастными. Короткие вечерние сумерки быстро превратились в густую арагонскую ночь.
Старый мост на северо-востоке столицы многие годы пользовался недоброй славой. Отчасти потому, что большинство городских бродяг облюбовало
В зданиях вокруг старого моста располагались игорные заведения, публичные дома, бойцовские клубы, самые грязные наркопритоны и самые дешевые забегаловки. Охрану порядка осуществляли дружины, набранные из личной гвардии пиратских баронов вроде Бабакиери. Дружинники в сопровождении абордажных или поисковых морфов слонялись по улицам, собирали дань с проституток и разнимали многочисленные уличные разборки, тут же вынося наказание в виде штрафов, сумму которых чаще всего устанавливали сами и с потолка.
Стрипирелла Тилорон, высокая жгучая брюнетка, в тот вечер как обычно подпирала спиной одну из бетонопластовых опор моста. Она занималась проституцией уже больше пятнадцати лет, с того самого дня, когда ее, тринадцатилетнюю девочку из Внешнего Круга, захватил в рабство пиратский рейдер. К счастью, рабство оказалось не особенно обременительным, ей разрешалось оставлять себе половину чаевых, и дела пошли так хорошо, что уже к двадцати она смогла сколотить небольшое состояние и выкупить себе свободу. Но прибыльное занятие оставлять не стала. Наоборот, пользуясь отсутствием дурацкого имперского запрета на внесение изменений в человеческий геном, значительно себя усовершенствовала. Это, конечно, влетело ей в хорошие деньги, но оно того стоило. Теперь древнейшая профессия была для Стрипиреллы безопасной и необременительной. Все необходимые для заработка органы – и даже некоторые лишние – были выращены заново и избавлены от нервных окончаний. Теперь вольная сестра Тилорон не могла подхватить от клиента дурную болезнь, не могла забеременеть, а главное – ничего не чувствовала во время работы, что позволяло ей обслуживать в сутки столько клиентов, сколько она сочтет нужным. Она не горбатилась на сутенера, предпочитая самостоятельно заботиться и об охране, и о борьбе с конкурентами, и о распределении прибыли, но при этом у нее было свое место, которое не отваживались занимать другие проститутки. Стрипирелла уже начала даже подумывать о том, что предприятие следует расширять и пора уже нанять пару девок помоложе, чтобы пахали на нее. В общем, дела шли неплохо, и бизнес-леди ничуть не жалела, что когда-то была похищена из пределов Империи. Что ее ждало там? С утра до ночи вкалывать на ферме, жить с постылым пьяницей мужем под неусыпным контролем полицейского государства, регулярно печь пушечное мясо для колониальных войн? Нет уж, спасибочки. Здесь она хотя бы чувствовала себя человеком, хоть имперская пропаганда и была с этим не согласна, презрительно называя Тилорон и таких же, как она, свободных людей грязными модификантами. Для надутых имперцев это была переходная ступень эволюции между огранами и особо смышлеными биоморфами.
Заняв рабочее место, Стрипирелла приняла эффектную независимую позу, чуть отставив ногу в сторону, и стала ожидать заманчивых предложений от проезжающих мимо клиентов. Ближайший грибной фонарь выгодно подсвечивал ее фигуру, обтянутую короткими переливающимися шортами, ковбойскими сапожками и черным лифчиком из кожи рептилоида, придающим ее груди форму как в
– Эй, пинаколада! – услышала Тилорон сбоку мелодичный женский голос. – А ты случаем лярвий не обслуживаешь?
С достоинством обернувшись, Стрипирелла обнаружила перед собой миловидную девушку. Профессиональным глазом сразу отметила, что черты у незнакомки более правильные и ноги стройнее, чем у нее, зато грудь поменьше и кости потоньше. И, между прочим, волосы поинтереснее. Не конкурентка, конечно, но созерцание в непосредственной близости симпатичной дамочки, как всегда, оставило довольно неприятный осадок. У мужиков странные вкусы, кто-то запросто может предпочесть роскошной Стрипирелле эту тощую лахудру. Впрочем, одета незнакомка была как обычная горожанка – в подержанную куртку и простую юбку. Таким нарядом парня не заинтересуешь. Нет, не конкурентка. Хотя, как уже было сказано, попадаются всякие извращенцы.
– Пшла прочь! – сквозь зубы процедила проститутка. – Это мое место, гантарва!
– Да погоди ты! – с улыбкой остановила ее девушка. – Я серьезно. Меня возбуждают лярвии. Во сколько это мне пайтир?
– Ты гнузмо, что ли? – с неприязнью спросила Стрипирелла. – Сама себя буаня не в состоянии?
– Батафнип, – отмахнулась незнакомка. – Хочется чего-нибудь остренького.
– Ну так найди себе мужика, кизлода. Вон, шкандаре в ближайший бар… нет, в ближайший не ходи, нечего андагнов отбивать.
– За кизлоду могу и в глаз фоербад, – дружелюбно предупредила лесбиянка. – А с андагнами вонючими сама буаня бата, если охота.
– Хостафа… – еще раз презрительно оглядев ее с головы до ног, прошипела проститутка. – Шкандаре отсюда, пока я тебе физиономию не подправила, гантарва!
Тон ее не был уже столь решительным, как поначалу. Лицо извращенки показалось ей знакомым. Не полицейская ли провокация, упаси воровской бог Мабута от такого конфуза? Давненько уже облав не было…
Хостафа пожала плечами и двинулась дальше вдоль моста, присматривая проститутку посимпатичнее. Когда девушка отошла метров на десять, Стрипирелла вызвала по вживленному в ухо коммуникатору парня из уличной банды, которой она платила за охрану:
– Зенга-Зенга?..
– Да, Стрипи, – сразу отозвался тот. – Фохчиз какие-нибудь или просто поболтать решила?
– Прими-ка картинку. Какая-то муяврия приставала ко мне с лесбосом.
– Массаракш! Так чего же ты ее не буаня бата, подруга? Эти хостафы обычно неплохо пайтире, да еще и чаевые оставляют. Нюх теряешь, гантарва?
– Не кохаче я это дело. И морда у нее какая-то подозрительно знакомая… Фохче чего-то. Душа не на месте.
– Ну, кидай, проверим ее мордашку…
Стрипирелла тронула пальцем звездочку на пупке, и короткое видео с участием хостафы улетело на адрес Зенги-Зенги. Андагну понадобилось всего полминуты, чтобы идентифицировать изображение, разосланное по всем постам республиканского патруля.
– Стрипи… – осторожно позвал парень.
– Ну?!
– Если хочешь заработать немножечко бабла, тормозни эту кизлоду. Это одна из тех муяврий, что сделали рога папаше Бабакиери пару дней назад. Я с ним свяжусь, но только если бабло пополам.
– Вот! Я как чувствовала! – обрадовалась проститутка. – Салида. Бабло в пополаме, как обычно. Я эту хостафу тогда на траходром постараюсь загнать.
– Салида. Постарайся получить удовольствие, подруга.
На улицу, перебирая множеством членистых лапок, вползла псевдомокрица республиканского патруля. Она выпустила клубы белого дыма, окутавшего прохожих на улице, затем засеменила дальше. Никто на нее не отреагировал – ни наркодилеры, столпившиеся под мостом, ни андагны, пинавшие в подворотне какого-то лоха, только одна из девиц, подпиравших опоры моста, выкрикнула: