Фактор внешности
Шрифт:
— Пойдем к рулетке, посмотришь, как я буду играть.
Сьюзан потянула меня за собой, но я испытывал необъяснимое желание оставаться возле Данте. Он притягивал меня, точно черная дыра заблудшую планету. Мне хотелось кружить и кружить рядом, пока он играл. Я остановился и остановил Сьюзан.
— Не хочешь поздороваться с бывшим мужем?
Она сверкнула глазами.
— Идем, хватит валять дурака.
Мне пришла в голову совершенно безумная мысль предложить ему
Внезапно какой-то человек встал рядом с Данте и взял его за руку. Казанова неохотно начал подниматься. Этот его приятель вдруг посмотрел на меня. Он с трудом фокусировал взгляд своих пьяных глаз, но, вне сомнения, узнал меня. Джонни Амальфи. Он улыбнулся мне, продолжая оттаскивать Казанову от стола.
Амальфи не сводил с меня глаз, даже когда я пошел прочь от их стола. Я оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на него, но они с Данте уже исчезли. Во взгляде Амальфи было что-то, напоминающее гипнотический взгляд Роттвейлер.
Сьюзан вновь потащила меня к свободным креслам за столом.
— Я хочу сыграть в команде. Чарли, не хочешь попробовать?
Я извинился и покинул ее, чтобы позвонить в «Халкин» и заказать свечи и торт. Зули была в баре, продолжая непрерывно глотать шампанское. Амальфи вскоре тоже появился там, заказал выпить и прошел в туалет.
Я прошептал Зули на ухо:
— Можно мне немного кокаина?
— Чарли? Ты ли это или с тобой что-то стряслось?
— Ну ладно шутить, дай мне чуть-чуть. Я же вижу, у тебя есть.
Зули вытерла нос и посмотрела на свои пальцы.
— Если честно, у меня с собой нет, мне кое-кто дал немного нюхнуть.
Она врала.
— Почему бы тебе не попросить у Китти?
Она вскочила с кресла и убежала. Я только собрался поискать Киттен, как она сама подошла ко мне.
Я наклонился к ней и шепотом попросил:
— Кит, дай мне немного кокаина.
Она посмотрела на меня в притворном ужасе и приложила палец к губам:
— Чарли, я думала, в твои обязанности входит блюсти нашу трезвость. Ах ты, зануда!
— Я прошу не для себя.
— Правда?
— Потом объясню.
— Иди сюда, — позвала она, потянув меня за руку.
Мы с ней забились в угол, где находились две телефонные кабинки, и она осторожно открыла сумочку. Киттен вытащила маленькую стеклянную баночку. Высыпав немного на руку, она втянула в себя порошок.
— Оп! — Она спрятала баночку в сумку и вытащила оттуда другую для меня.
— Спасибо.
— Держи, но только не все! Возьми порцию и верни остальное! — Она рассмеялась и захлопнула передо мной дверь телефонной кабинки.
Я
— Привет, Джонни, что случилось?
— Чарли, дорогуша. — Он улыбнулся. — Как дела? Рад видеть старого приятеля…
— И я рад. Мы празднуем день рождения Сьюзан.
— А вот этого я бы на ее месте не делал… возраст… — Он довольно осклабился. — Люблю трахать эту сучку.
Я не сразу нашелся что ответить.
— Мы все не прочь…
— Хочешь сказать, ты еще этого не сделал? Не дурачь меня. Если не врешь, можешь хоть сегодня ночью, никому неохота остаться в одиночестве в день рождения. Попробуй. — Амальфи подался в мою сторону. — Ты ведь не промах, а?
— Думаю, нет.
Он посмотрел на меня, стараясь сосредоточиться и чуть пошатываясь. Итальянским типом лица, темными волосами и смуглой кожей он напоминал мне портреты Кривелли. Эдакий Макиавелли в костюме от Версаче.
— Не подкачаешь?
— Нет, Джонни.
Он рассмеялся. Схватил меня за рукав пиджака одной рукой, а другой натянул свои штаны.
— Ты долбаный чистюля, парень.
Я покачал головой и протянул ему баночку, полученную от Киттен. Амальфи насыпал порошок на внешнюю сторону кисти и вдохнул.
— О! Чистая штука! Ты не перестаешь меня удивлять. — Он вернул мне банку.
Я открыл дверь.
— А сам не хочешь?
— Уже, — соврал я.
— Да? Ты меня удивляешь. — Настроение у него заметно улучшилось.
— А что случилось с твоим другом? Ты что-то торопился увести его.
— Он давно там сидел. Ему не везло. Он хороший бизнесмен, но никудышный игрок.
— Серьезно?
— О да. Любит казино. И лошадей любит, и собак. Умудряется делать самые дерьмовые ставки. Знаешь, старик, он даже на футбольные матчи ставил, не зная правил. Еще и во всякую чушь играл в День всех святых…
— А я думал, ему везет во всем, за что он берется, — вроде похож на счастливчика.
— Он мог быть счастливчиком, если бы не подцепил этих уродов там…
— Что ты имеешь в виду?
— Ты пропал, если заводишь бездарных партнеров. Они тебе ничего не дадут, но будут вытягивать из тебя деньги…
— Могу я тебя угостить? — предложил я.
— Пожалуй.
Мы вернулись в бар. Зули уже упорхнула к своему Принцу, и мы могли, наконец, посидеть спокойно. Кроме нас в баре оставались только двое арабов, о чем-то спорящих на своем языке. Однако я, к своему удивлению, расслышал три имени — Зули, Кара и Киттен. Амальфи заказал коньяк, а я — шампанское.