Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
Шрифт:
Мисти раздражённо вздохнула:
– И зачем я только тогда спросила?
Вегейра взглянула на них с подозрением:
– Вот это всё – о чём?
Мисти, вздохнув, отвела взгляд. На лице же Лемона нарисовалась широкая улыбка:
– Она спросила меня – старого гуля, двести лет не видавшего ни одной приличной мордашки – считаю ли я её "красивой". А я, будучи честным пони, не могу это объективно подтвердить, не имея никакого визуального опыта для сравнения.
Вегейра
– О-о. Так в пещерах ведь нам кутаться не нужно.
– Но там же темно, – ответил Лемон.
– В пещерах есть свет, от ламп, но глазам вашим его, возможно, будет не хватать.
– А почему же вы не наладите там полноценное освещение? – поинтересовалась Мисти.
– Потому как лишь лампы голубого света мы сами можем делать, – ответила Вегейра. – И пока в подземельях мы выживали, дороги они лишь нам всем освещали, и вот так вот яркий свет стал телам нашим во вред.
От этой фразы у Лемона уши встали торчком. Такая манера речи показалась ему пугающе знакомой.
Вегейра устремила взгляд вдаль:
– Нужно дальше идти, дабы к ночи вернуться успеть.
* * *
Гиблая ферма. Глядя на обширные поля, сплошь усеянные лишь чахлыми ростками да пожухлыми и почерневшими стеблями, Лемону с Мисти пришлось согласиться с тем, что имя это весьма подходило такому месту. Невероятно огромные усилия, что приложили к этому делу пони Вегейры, были очевидны, и Лемон понимал, насколько отчаянны они стали после его неудачного исхода.
Вход в пещеры был едва заметен, хоть и был странным образом обозначен палками в земле вокруг него. Кто-то изо всех сил старался когда-то его скрыть, но современные жильцы, видимо, об этой секретности уже не заботились.
Троица вошла в некое подобие вестибюля, где свет был более тускл, но ещё не пропадал совсем. Помещение было освещено лампами бледно-голубого свечения, из-за чего комната могла бы обладать некой призрачной атмосферой, не заглядывай сюда свет снаружи.
Но, по всей видимости, для Вегейры было уже достаточно темно, чтобы снять свои защитные покровы. И Мисти была просто поражена, когда заметила на её теле светло-серые полосы.
– Ты – зебра!
Лемон поднял бровь:
– А я-то думал, отчего это наречие такое знакомое. Хотя она и не чистокровная зебра. Скорее всего, помесь, как мне кажется.
Вегейра кивнула:
– Сообщество наше берёт начало от секретного лагеря военнопленных, сокрытого в этих подземельях. Когда упали бомбы и вход оказался запечатан, грань между пленниками и надзирателями постепенно размылась. Чтобы выжить, они должны были объединить свои усилия, что и произошло.
– Поразительно, – выдал Лемон. – Вы по чистой случайности смогли осуществить то, к чему так стремились все проекты Стойл-Тек.
Светлошкурая перевела на путников свой взгляд, её ярко-красные глаза альбиноса подчёркивал тусклый свет, пробивавшийся снаружи:
– Мы – останки обгоревшей земли, навеки отринутые верхним миром. Потому и название мы себе взяли –
Она открыла тяжёлую стальную дверь в дальнем конце комнаты, ступила через неё и жестом показала двоим пони следовать за ней. Пока глаза привыкали к темноте, до понимания Мисти и Лемона стала доходить планировка жилища Выгарков. Объёма пещеры могло вполне хватить для нескольких сотен поселенцев, однако были видны и ещё отводы, подсвеченные бледно-голубым светом. Один из них наверняка вёл к подземному озеру, которое упоминала Вегейра, а остальные, вероятно, – к грибным фермам. Главная пещера разделялась примитивными деревянными перегородками на жилые зоны, каждая размером примерно на одну семью. В центре же расположилась столовая с большим кухонным отделом. Оранжевое свечение в его печи было самым ярким в этом подземелье.
И Вегейра заметила, что это привлекло внимание двоих:
– На открытый огонь уходит слишком много кислорода, наш талисман не в силах выдержать такой нагрузки. В печи мы жжём при высокой температуре прессованные брикеты из сушёных грибов.
Лемон глубокомысленно кивнул:
– Так значит грибы – и ваша пища, и ваше топливо. Теперь я понимаю, почему возникла нехватка.
Какая-то единорожка из местных, с трудом стараясь не переходить на галоп, подбежала к троице. Кобылу явно тревожило появление двоих незнакомцев.
– Вегейра! – воскликнула она. – Кто эти двое? Что-то случилось?
– Не волнуйся, Грибби, – успокоила ту Вегейра. – Хранитель Озера и Спора в порядке. Мы просто встретили пони, кто изъявил желание торговать с нами за воду. А я же, со своей стороны, согласилась на охрану довоенного склада для них.
Она отступила в сторону, жестом приглашая Лемона и Мисти подойти ближе:
– Они вдвоём согласились сопроводить меня сюда. Лемон Фриск, Мисти Клауд, знакомьтесь: Грибоеда [6].
Однако в обратную сторону она знакомство проводить не стала. Лемону подумалось, что это, возможно, проявление следов обычаев зебр.
– Рада знакомству, – с кратким поклоном ответила Грибоеда. – Так значит, вы – торговцы?
Если её и удивляло гулье обличье Лемона, то она этого не показывала.
Мисти озадачилась:
– Нет, мы просто… э-э… – она взглядом обратилась за помощью к Лемону.
– Путешественники, – предложил Лемон. – Особых целей у нас нет, как и направлений. Мы просто путешествуем и пытаемся выжить.
Грибоеда подняла бровь:
– Ну тогда вам больше "скитальцы" подходят. А к тем торговцам вы какое отношение имеете?
– Один из подчинённых торговца – наш друг, – ответил Лемон, не вдаваясь в разъяснение всей ситуации с фабрикой Спаркл-колы. Это дело Вегейры.
Та, видимо, подумала так же и начала вдаваться в подробности:
– Эти двое, по всей видимости, первыми нашли склад, на который позднее наткнулись мы, и успели продать его координаты тому торговцу, – рассказывала Грибби старшая кобыла. – А этот гуль великодушно установил между нами соглашение о товарообладании. За нашу помощь мы получаем право на половину от всего товара на том складе.