Fallout Equestria: Обыденная нежизнь

Nyerguds

– Половину от всех бутылок, – поправил её Лемон. Он хотел быть абсолютно уверен, что по возвращении на склад никаких размолвок не возникнет.

Вегейра нахмурилась:

– Да, извини. Это… опрометчиво с моей стороны. Однако можно ли спросить, что вам ещё там было нужно?

– Крышечки, конечно, – выдал Лемон. – На фабрике, выпускающей газировку, они непременно должны быть.

Вегейра рассмеялась:

– Ай

да гуль, ай да мулий сын, как провернул. Но на сделку я уже согласилась, и своему слову буду верна.

Она снова повернулась к Грибоеде:

– Грибби, сможешь найти шестерых добровольцев для этой миссии? Фабрику нужно будет охранять несколько недель, пока всё её содержимое не будет вывезено. Пункт назначения – в двух часах хода.

Грибби кивнула и отправилась в сторону столовой, попутно заглядывая в жилые секции в поисках согласных идти.

– Это место просто прекрасно, – улыбаясь, произнесла Мисти Клауд. – Ты только погляди на них: они все так… близки.

– Близки? – насупился Лемон.

– Как сообщество. Они сейчас на грани голодания, и всё же выглядят куда счастливее, чем те, с кем я жила в Стойле, – ответила единорожка. – И об этом мне хорошо известно – мне приходилось иметь дело со всеми их жизненными проблемами.

Последнюю часть Вегейра, видимо, не так поняла:

– Ты возглавляла Стойло?

– О, нет! – воскликнула Мисти. – Я была их консультантом, помогала пони справляться с личными проблемами.

Вегейра нахмурилась:

– А это разве не задача лидера?

Мисти улыбнулась:

– Только не в Стойле. Но ты права, так и должно бы быть. Ты, видимо, хорошо знаешь свой народ.

– Спасибо, я стараюсь, – слабая улыбка появилась на лице Вегейры.

– Вегейра, – Лемон Фриск прервал последовавшее молчание. – А как именно облучились ваши поля?

– Странный вопрос, – ответила Вегейра.

– Не особо. Места, через которые мы прошли за последние дни, были довольно чисты от радиации, но я ведь гуль, мне радиация вроде как нужна, чтобы выжить.

Зебра-пони кивнула:

– Так значит, ты желаешь знать, где самый облучённый участок. Он не на мертвых полях, он возле Обломка ^[7]. Ничего съедобного не может расти возле него.

– Странное название, – сказала Мисти. – А что это?

– Остов небольшого самолета или очень большого снаряда. Ну или гигантский кусок мусора, принесённый взрывом из соседнего города. Мы точно не знаем, что это. Он слишком покорёжен, чтобы рассмотреть, и чересчур облучён, чтобы исследовать.

* * *

В то время как Выгарки готовили свое снаряжение к походу, Лемон Фриск рысью бежал по дорожкам, проложенным

между мёртвыми полями. Повсюду были видны невероятные усилия, приложенные, чтобы заставить фермы приносить плоды. Щёлканье его пипбака показывало, что уровень радиации был приемлемым, но мёртвые растения вокруг него казались с ним несогласными. Может быть, чтобы убить их оказалось достаточно и такого облучения, или же, возможно, какой-то другой яд просочился в эту почву. В любом случае, идея фермы не сработала. Выгарки охватили огромные территории своими полями, надеясь на то, что хотя бы что-нибудь выживет. Но все посевы погибли.

На порядочном расстоянии от полей Лемон Фриск увидел то, что Вегейра называла Обломком. Но даже подобравшись ближе, Лемон не мог разгадать загадку его происхождения. Обломок был похож на трубу, пяти метров в длину и двух – в диаметре. По всей его длине проходил раскрывавшийся наружу разрыв. Никаких следов того, что могло бы быть в передней или задней части трубки, не было, равно как и ни намёка на то, что могло бы быть внутри. Как ни странно, светился обломок голубым, а не обычным зелёным светом. Тем не менее, Лемон Фриск всё-таки ощутил тёплое свечение, исцелявшее его усталые кости немертвеца, и восстанавливавшее его копыта, изношенные после путешествия.

Не обращая внимания на непрерывный треск радиометра, он сел подле Обломка и посмотрел на Гиблую ферму. Столько усилий, столько надежд – и все тщетно. Это был самый удручающий после руин Кантерлота вид, который ему доводилось видеть.

Его мысли невольно обратились назад, к тем последним дням.

~~~

Гнев.

Лемон Фриск сорвал зубами синюю униформу и бросил её в дверь.

– Сдохнуть?! – закричал он. – Мы сюда за этим явились?

Жеребец, звавший его ранее внутрь, всё ещё смотрел на громкоговоритель в неподдельном ужасе от сообщения Скуталу.

– Будь ты проклят, Стойл-тек! – взревел Лемон Фриск, колотя в дверь. – Будьте вы все прокляты! Скуталу, Эпл Блум, Свити Бель… – он рухнул на пол со слезами на глазах. – Они убили нас всех.

Неловко приложив свою голову к двери, превратившей это место в их вечную тюрьму, он, казалось, что-то услышал.

Бум.

Бум, бум, бум.

Он понял, что звуки шли с другой стороны.

Он убрал голову, не выдержав. Шум всё не утихал и был чётко слышим внутри. Бешеный стук пони, умирающих в розовом облаке в тщетных попытках попасть внутрь. Какое-то мгновение Лемон Фриск завидовал им. Они умирают там, как свободные пони. Как истинные жертвы войны. Не как заключённые, обременённые знанием того, что в мир нет для них места. Как преданные теми, кому они доверили свои жизни.