Фантастика 1977
Шрифт:
– Это еще зачем?
– не выдержал Мовшович.
– Все, что вам дают, необходимо для прохождения лабиринта, - ответственно заявляет старшекурсник и добавляет строго: - Всем подогнать заплечные ремни.
Знаем мы эту строгость! Сам небось в душе посмеивается над простачками, которые будут таскать на себе эту ненужную рухлядь, но ничего не поделаешь… Сидим ждем своей очереди. Пускают с получасовым интервалом, чтобы не собирались большими группами, как объяснили на инструктаже. Через стеклянную перегородку видно, как заходит следующая пятерка.
– Часы есть у всех?
Высокий блондин пытливо оглядывает нас, зажав в крупном кулаке не то ремешки с часами, не то еще что-то.
– Есть, - отвечаю за всех, потому что блондин смотрит сейчас именно на меня. Как они все-таки все серьезны, будто врачи перед трудной операцией. Даже под ложечкой засосало…
– Выкладывайте!
Он разжимает свой кулачище, и на столе возникает кучка ремешков с маленькими квадратными компасами.
– Надевайте это. Часы получите после прохождения. Ни в коем случае не снимайте приборы с руки. Они являются судьями на дистанции и свидетелями вашего прохождения. На стрелку не обращайте внимания. Она не покажет вам ни направления, ни расстояния, ни времени… При выходе без прибора или с неисправным прибором прохождение не засчитывается.
На обратной стороне ремешка полированные пластинки, скорее всего какие-то контакты. Едва надеваю прибор на руку, как шкала засветилась. Стрелка слегка отклонилась. Смотрим друг другу на руки: отклонения у всех разные, хотя и небольшие. Блондин собирает наши часы со стола. На моих без пяти одиннадцать. Значит, через пять минут…
– Все ясно?
– Можно вопрос?
Это командор Володя Мовшович. Лишняя деталь прохождению не повредит.
– Прохождение обязательно полной группой или допускаются потери?
– Это все на ваше усмотрение. Можно проходить и в одиночку, но группой легче.
– Время одиннадцать часов. Начинает прохождение экипаж Мовшовича, - прозвучал голос диспетчера.
Узкий туннель уводил все ниже и ниже и закончился крутыми ступенями винтовой лестницы. Отсюда три коридора, разделенные тонкими переборками, вели в одном направлении, и один под прямым углом уходил в сторону.
– Принцип выхода из любого лабиринта - держаться одной стенки, - выпалил Сашка и покраснел от собственной смелости.
– Раз пошли влево, надо теперь держаться левой стороны.
– Этот вариант как раз и рассчитан на трое суток, пока не обойдешь весь лабиринт. Что скажешь, интуиция?
Командор любил навешивать на всех ярлыки. В сложных случаях, когда, казалось, испробованы все ходы задачи, я интуитивно нащупывал решение, и ребята уже привыкли полагаться на это мое качество.
Я пожал плечами: - Моя интуиция молчит.
– Ладно, тогда пошли в первый правый, - скомандовал Мовшович и двинулся по коридору. За ним последовали Сева Смолин и Серега Самойлов. Мы с Сашкой замыкали группу.
Других построений ширина коридора не позволяла. Если бы нам навстречу попалась другая группа, одной из команд пришлось бы прижиматься
Командор придерживался принципа левой стенки, и мы неизменно поворачивали в левое ответвление, а так как Мовшович постепенно прибавлял шагу, то мы, прилаживаясь к его темпу, скоро потеряли счет разветвлениям. В общем это были сплошные коридоры с однообразными светильниками, установленными по обе стороны через равные промежутки. Ходы лабиринта то вытягивались длинными прямыми коридорами, то змеились зигзагами, иногда открывая новое ответвление.
Возле одного из таких разветвлений командор остановился.
– Может, нарушим разок правило? Пойдем по правому ходу.
– Стоит ли?
– засомневался Сева.
– Тогда проголосуем, - решил Мовшович и поднял руку.
Мне тоже не хотелось идти в левое ответвление, и я поддержал его, но мы оказались в меньшинстве.
– Ну что ж, - нехотя согласился он.
– Пойдем посмотрим, куда кривая выведет.
Кривая закончилась через несколько поворотов тупиком с небольшим круглым залом. При желании здесь могли разместиться на отдых не больше десяти человек.
– Так, - без всякого воодушевления оглядел зал командор.
– На сегодня демократии хватит. Интуиция, пойдешь рядом со мной.
Нам пришлось вернуться, и мы снова двинулись вдоль левой стены, пока ход не вывел нас на площадку, с которой мы начали свое путешествие.
– Приехали, - хмыкнул Сева.
– Пойдем по второму кругу.
– Вертушка, - прокомментировал Саша.
– В хороших лабиринтах их всегда достаточное количество.
– Помолчи, ты, знаток лабиринтов, - сердито сказал Мовшович.
– Это по твоей милости мы отбарабанили такой круг. В лабиринте надо искать выход, а не принцип! Пошли!
Командор, не раздумывая, ринулся в самый правый ход.
Мы еле поспевали за ним. Теперь он ни с кем не советовался. Попав в тупик, Володя круто поворачивал и снова шагал впереди уверенно и ритмично, словно робот. Полтора часа гонки - и мы снова на той же площадке.
– Отдыхаем, - Володя привычно поднес к глазам руку, чтобы взглянуть на часы.
– Черт! Даже времени не знаешь! Ладно, отдыхаем на совесть, но долго засиживаться нельзя.
– Залеживаться можно, - скинув рюкзак и блаженно вытягиваясь во весь рост на полу, заметил Сева.
– Надо, пожалуй, и подкрепиться заодно, - предложил Серега.
– Пожуй галетку, раз не терпится, - усмехнулся Мовшович.
– Рекомендую всем не трогать рациона до конца дня. Поужинаем перед сном.
Отдыхали примерно с полчаса, и снова потянулись бесконечные зигзаги… В тот день мы все же обошли все закоулки левого крыла лабиринта и, поднявшись по лестнице, перешли к прямому ходу. Здесь, уткнувшись в первом левом ответвлении в тупик, мы завалились спать. Самое любопытное, что за весь день мы не столкнулись ни с одной группой, хотя на прохождение были направлены пятнадцать команд. Только один раз вроде донеслись голоса и послышались шаги…