Фантастика 1981
Шрифт:
Гарбузов поставил чашку на стол:
– Возвращению из космоса вашего пращура Всемирная академия наук придает очень большое значение. Он совершил поистине героический перелет и отсутствовал на Земле самый максимальный на сегодняшний день срок - пять веков. Проблема заключается в другом: как он через такое большое время встретится со своим вторым сознанием… Понимаете ли, - продолжил Гарбузов, чуть помолчав, - нам вполне достаточно tex несчастных, которых вы уже видели. И мы н-е можем допустить, чтобы на нашей, как говорили раньше, благополучной
– Я так ничего и не понял, - перебил его Михаил.
– Вы говорите, что он может стать несчастным?
– Человек, проспавший пять веков, вдруг просыпается в чужом для него мире. Специалисты утверждают - ассимилироваться полностью он не сможет. А кем он будет? Человеком под стеклянным колпаком? Живым экспонатом Музея космонавтики?
– Я все-таки не могу понять, что же может случиться непредвиденного, если мой дед встретится со своим вторым сознанием? Его здесь и оставляли ради встречи.
– Представьте себе, что в сосуд, рассчитанный на пять литров воды, мы попытаемся влить все двадцать пять. Ясно, что лишняя вода спокойно вытечет. Если же мы не будем давать ей вытекать, а пустим ее туда под давлением, то этот сосуд просто разорвет. Примерно то же самое может произойти и с сознание вашего деда. Человеческий мозг самой природой предназначен для активного поглощения информации ну, скажем, 200250 лет. В этом случае при встрече со своим вторым сознанием у вашего деда перегрузка получилась бы двойной. Не забывайте, компьютер не человек. За единицу времени он поглощает в сотни, тысячи раз больше информации, и что может случиться с человеком, когда на него обрушится вся эта лавина знаний, точно никто сказать не может.
– Да, но мой дед не первый человек, который, улетая в космос, оставлял на Земле свое сознание?
– спросил Михаил вице-президента.
– Он единственный, кто отсутствовал так долго, - спокойно ответил Гарбузов.
– Предельный срок, который был до этого, - сто с небольшим лет. У такого человека даже без встречи со своим вторым “Я” было гораздо больше шансов ассимилироваться в новом для него мире, чем у вашего деда. Пять веков - это слишком большой срок.
– Гарбузов налил себе еще одну чашечку кофе и, помешивая его ложкой, встал. Он подошел к окну и стал разглядывать простирающийся перед ним парк, как будто видел его впервые.
– Да, я совсем забыл спросить вас, - Гарбузов резко повернулся к Михаилу и поставил на стол пустую чашечку, - не спрашивал ли вас электронный дед, как вы узнали о его существовании?
– Спрашивал.
– И что же вы ответили?
– Сказал, что узнал случайно.
– И обещали заходить?
– Да, обещал.
– Ну что ж… Ну что ж. Мы убеждены, что электронный мозг может вмещать в тысячу раз больше информации, чем способны вместить мы с вами, - сказал вице-президент, садясь в кресло, - а значит, и в миллион раз больше, чем ваш прославленный дед. Чтобы ваш настоящий дед, не подвергая никакой опасности свой
– Как это?
– Я пригласил вас уговорить второе сознание вашего Ивана Петрухина на сокращение своих знаний. Ведь вы все-таки его родственник. Попытайтесь уговорить его… Снимите пломбу с голубого рычага на левой стороне ящика и поверните на 180 градусов. Так вы отключите устройство, запрещающее компьютеру самому стирать свою память. Устройства ввели, когда несколько компьютеров, которым по тем или иным причинам надоело жить, взяли да и стерли всю память.
– Постараюсь, - пообещал Михаил.
Он был молод, счастлив и не знал поражений.
Ночью Михаил спал плохо. Снились кошмары: то компьютер пытается задушить его невесть откуда взявшимися щупальцами, то перед ним раскалывалась на части чья-то голова, то он видел вылезшего из допотопной ракеты старика с огромной спутанной седой бородой, который зачем-то гнался за убегающим Михаилом. Утром Петрухин проснулся невыспавшийся и обескураженный.
Когда он подходил к знакомому зданию, на душе у него было муторно. Вошел в приемную, Людмила сидела, как и сутки назад, и смотрела на экран. Услышав шаги, подняла голову и, узнав Михаила, улыбнулась.
– Вы решили приходить к нам?
– Я же обещал вам…
Михаил не воспользовался подъемником, пошел на второй этаж пешком. Он смело рванул дверь, ведущую в зал.
– Здравствуй!
– произнес серо-серебристый ящик, едва Михаил подошел к нему.
– Я рад. А ты чем-то расстроен?
– Нет, - сказал Михаил и поймал себя на мысли, что он врет.
– Тогда поболтаем. Скучно здесь без нового человека.
– Знаешь, дедушка, - вдруг решился Михаил, - я тебя обманул вчера, сказав, будто узнал о тебе случайно. Мне дано одно поручение…
– Ну что же, говори… Я сразу заметил, что ты чем-то огорчен.
– Послушай, а ты помнишь, когда ты здесь появился?
– Помню прекрасно. Я должен был лететь вместе с Гарри к Проксиме Центавра. Меня оставили здесь, а другой полетел.
– А если другое “Я”, которое дало тебе жизнь, вернется?
– Корабль его погиб. Попал в метеоритное облако. Мы с Гарри страшно переживали, когда узнали об этом. Помню, Гарри со мной дня три разговаривать не хотел. Ведь я уговорил его тогда лететь. А почему это тебя интересует?
– Иван Петрухин возвращается…
То ли смех, то ли кашель услышал Михаил.
– Иван Петрухин жив, слышишь? А Гарри Холдер, судя по всему, погиб… Бортовые системы сообщили, что на ракете находится только космонавт, то есть Иван Петрухин, - продолжал Михаил.
Компьютер молчал. Прошли одна, две, три минуты, но компьютер не отзывался. Безмолвие становилось тягостным.
Михаил не выдержал:
– Ты выполнишь то, что и должен был сделать. Отдашь все знания тому, для кого они предназначаются.