"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
Атмосфера ощутимо сгустилась, но, прежде чем я успел ответить и послать урода далеко и надолго, Костя выставил руку, призывая меня к молчанию.
— Если о номерах разговор зашёл, то не тебе их выдавать! — заявил он, поскольку в своей роли промолчать попросту не мог. — А насчёт слов… Ну давай авторитетных людей спросим, косяк это был или нет. Только учти, Кислый, если ты за неё впряжёшься, то и отвечать придётся уже тебе.
— Из-за десяти кусков авторитетных людей беспокоить? Костя, ты как это себе представляешь?
—
— Притормози! — потребовал Кислый, щелчком отправил окурок под ноги Чижову и начал цедить сквозь зубы: — Вы десять штук у Севы взяли? Взяли. Сказали, что претензий не имеете? Сказали. Насчёт остального он, что ответил? Что подумает. Вот он подумал и решил, что ничего больше платить не будет. С чем-то не согласен?
— Ну пусть так, — сдал назад Костя, решив благоразумно оставить последнее слово за Кислым, который и без того был мрачнее тучи. — Всё, братва! Поехали!
Тут-то меня и окликнули.
— Енот! — позвал Кислый, а стоило оглянуться, указал на Филиппа Зимина. — Пацана тронешь, ответишь.
Зинкин одноклассник даже не постарался скрыть самодовольной улыбки, и я не удержался, спросил:
— Корефан твой борзый тоже не придёт?
— Сам с ним разбирайся!
Наглый ответ попросту взбесил, расчертивший мой висок рубец пронзила острая боль, и я шагнул вперёд.
— Ты совсем попутал?!
Улыбку «бычка» будто стёрли, а кореша Кислого враз напряглись и приготовлюсь к драке, а меня ухватил за руку и придержал Андрей.
— Серый, не надо, — негромко попросил он. — Не дури…
Нестерпимо захотелось взять киянку и приложиться ей по наглой морде Фили, но ничем хорошим это сейчас закончиться не могло, только вставил бы пацанов в драку, поэтому нервным движением скинул руку Фролова и вслед за остальными в «буханку», захлопнул дверцу, покачнулся, когда автомобиль тронулся с места, но всё же устоял на ногах.
С минуту ехали молча, а потом Евген обхватил Чижова и заорал во всю глотку:
— А-а-а-ха-а-а! Братва, прикиньте — мы с Кислым на равных перетёрли! Опупеть!
Ну — да, ещё летом пришлось звать на стрелку Графа, а тут сами справились. Пусть и остались при своих, но это тоже дорогого стоит.
— Не путай, Евген, — вздохнул озабоченный чем-то Андрей Фролов. — Это не мы с Кислым на равных были, а авторитетный пацан Костя Чиж.
Посмеялись, хоть причин для смеха и не было. Просто требовало выхода нервное напряжение, а потом Саша Романов покачал головой.
— Дюша, ты не прав. Если бы Кислый не зассал драться, он бы и слушать ничего не стал.
Оспаривать это заявление никому и в голову не пришло, Костя вернул золотую печатку Гуревичу, потом вернул замшевую куртку, а Женя Зинчук цепочку забирать не стал.
— Оставляй, братан! — отмахнулся
— По пиву только, — осадил его Фролов. — Нам завтра на выезд с самого утра. Знакомый Романа Марковича трёшку на северке взял, будем обставлять. Диваны, кресла, кухня. Работы на весь день. Может, и заночуем там.
Я шумно вздохнул и попросил:
— Закиньте меня на «Восход». Часик грушу поколочу, хоть нервы успокою.
Ну да — всего так и потряхивало из-за бурлившего в крови адреналина. Вроде, всё закончилось уже, да и поговорили просто, но никак не отпускало. Опять же пить до восьми точно нельзя, надо будет всё же сходить на школьный стадион и лично убедиться, что туда в назначенное время никто не придёт. Ну а потом мне ещё в ночь выходить.
Удружил дядька, ничего не скажешь…
Так вот и получилось, что я проигнорировал все уговоры и заявился в боксёрскую секцию. Ну а там оторвался по полной программе. Бил, бил и бил сильно и в очень неплохом темпе. За последние два месяца у меня заметно подросла выносливость, и дыхалка уже не садилась через пятнадцать минут интенсивных упражнений, о технике и говорить не приходилось. Небо и земля по сравнению с тем, что было.
И даже так окончательно меня не отпустило. Зудело внутри нечто противное, словно в душе незримой занозой засело подспудное ожидание неприятностей. Не довернули мы ситуацию до конца, могли — но не довернули. Сделал нас Кислый. Пусть и не в сухую, но всё же сделал.
Я уже вытирал струившийся по лицу пот полотенцем, когда за спиной вдруг прозвучало:
— Ну ты, Енот, сегодня прям дал! Кого-то конкретного месил?
Я обернулся и протянул руку незаметно подошедшему Демидову.
— Привет, Валя. Да нет, просто день суетной выдался.
— Есть пара минут?
— Ага.
Мы отошли к стене и присели на длинную лавочку, тогда Демид сказал:
— Слышал, ты на днях одного из парней Кислого серьёзно отделал.
— Захара, что ли? — усмехнулся я. — Да не, гонят. Он просто споткнулся и головой о киоск ударился. Пипец, какой неуклюжий!
Демидов усмехнулся, хлопнул меня по плечу.
— Смотри, Енот, ты сам по себе, мне в твои дела лезть не с руки. Просто аккуратней с Кислым. Он сейчас на нервах, психануть из-за любого пустяка может.
— А что такое? — напрягся я.
— Йосика знаешь ведь? Да знаешь! Борзый ещё такой, с наколкой-перстеньком. Ну так вот: Йосик с Немцем, это отчимом его, палёным «Роялем» траванулись. Самого его откачали в реанимации, а отчим ласты склеил.
— И?
— Немец пиковой масти был, воровской. Как с зоны откинулся по весне, так Кислый через него с блатными дела мутить стал. Много кого подвинул и пальцы не по делу гнуть начал. Ну а теперь — всё, лафа кончилась. Теперь его братву щемить будут все кому не лень. Кое-кто от них уже отвалился.