Фантастика 2003 Выпуск 1
Шрифт:
– Так о чем вы хотели спросить?
– поинтересовался я, появляясь в гостиной. Следователь занял мое любимое кресло, и мне пришлось угнездиться в кресле жены. Чуть было кофе не пролил с непривычки.
– Вы вчера вечером были у Гордеева Анатолия в гостях?
– спросил Артемьев и уставился на меня, словно Джоконда.
– Почему вы так решили?
– попытался я выиграть время.
Этот следователь такой прямолинейный… Ну разве можно спрашивать у возможного убийцы, был ли он на месте
– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, - попросил Артемьев. Не приказал, а именно попросил. Хотя должен был сказать сакраментальное: "Вопросы здесь задаю я!"
– Ну, был, - ответил я и ужаснулся сказанному. Интуиция меня не подвела. Я заранее знал, что расколюсь при первом же допросе, поэтому и начал собирать тюремный чемоданчик.
– В какое время?
– Пришел около восьми, ушел… Не помню, когда.
Я был совершенно искренен. Надеюсь, следователь оценит это. Но что отвечать, если он сейчас спросит "3а что вы убили Гордея?"
– Вы много выпили?
– Почти бутылку на двоих. Для кого как. Для меня…
Я замялся. Бутылка, даже на двоих, к тому же неполная - это не очень много. Отчего же столь катастрофичны последствия?
– Это не много, - подсказал Артемьев.
– То есть когда вы уходили точнее, убегали - Анатолий Гордеев был не совсем трезв, но совсем не пьян. Так?
– Вы очень проницательны, - отдал я должное следователю.
– Тем более что мы хорошо закусывали.
– Я видел. Откуда такие деньги?
Только теперь я вспомнил про две пачки, подаренные мне Гордеем. На меня что, еще и ограбление банка собираются повесить? Лучше бы я вчера их сжег, эти деньги!
– Гордей банк взял. Но я в этом не участвовал!
Все-таки не надо было вчера пить еще и водку. Боком мне это вышло. Голова совершенно не соображает.
Артемьев улыбнулся.
– Я серьезно спрашиваю.
– Не знаю. Но выпивку и закуску покупал он.
– Зато вы наверняка знаете, за какие такие заслуги Анатолий Гордеев накрыл для вас столь богатый стол.
А приятно, когда совершенно нечего терять. От тюрьмы я теперь вряд ли откажусь; почему бы напоследок не поиздеваться над следователем, благодаря которому я не смогу отказаться от тюрьмы?
– Богатый?! Да на столе этом даже картошки не было! И водки! Пришлось коньяк пить. Даже соленых огурцов он не изволил купить!
– возмущался я.
– Так за что Гордеев накрыл вам поляну?
– За то, что я терпеливо выслушивал его бредни. Насчет того, что все люди - это биокомпьютеры, выполняющие какие-то расчеты для дьявола, и все такое. Вы поинтересуйтесь в Павловской, там лучше знают.
– И вы, значит, терпеливо выслушивали Гордеева
– Мне так в Павловской посоветовали.
– А почему вы убежали из квартиры Гордеева? Вы драпали так поспешно, что даже плащ оставили в прихожей!
– Побоялся, что Гордей меня убьет, - сказал я и понял: это моя единственная за все время допроса ложь, и ложь удачная.
– Почему? Он вам угрожал? Пытался ударить подсвечником?
– осторожно выводил меня Артемьев на чистую воду.
– Он мне что-то оказал. Такое неприятное, такое…
– Что именно?
Я попытался вспомнить те два-три предложения, после которых мне невыносимо захотелось убить Гордея, и не смог.
– Не помню, - честно сказал я.
– И после этого вы ударили его подсвечником. Так?
Следователь задал свой главный вопрос голосом учителя, выясняющего, кто разбил окно.
– Нет. Я просто понял, что оставаться рядом с этим сумасшедшим опасно для жизни. Это понимание было столь отчетливым, что я убежал. Даже не успел схватить с вешалки плащ.
Артемьев поморщился.
– Гражданин Чижов! Чем быстрее вы расскажете правду, чистую правду и только правду, тем быстрее… с вас будут сняты подозрения. Повторяю вопрос: после чего вы ударили Гордеева подсвечником?
Я решительно ничего не понимал. С одной стороны, я уже гражданин и, наверное, так же должен обращаться к следователю. С другой - сняты подозрения.
Значит, Гордея убил не я?
– После того, как он сказал что-то ужасное, - ляпнул я.
– И что было потом?
– задал совершенно тупой вопрос следователь.
Кофе мне почти не помог; голова раскалывалась. Единственное, чего я хотел - это чтобы Артемьев как можно быстрее ушел.
То, что он может надеть на меня наручники и увести с собой, мне в голову почему-то не пришло. И я, поморщившись от головной боли, сделал то, чего делать очень не любил: ответил на тупой вопрос.
– Гордей упал. Я подумал, что убил его, и начал было стирать отпечатки пальцев. Но покойник вдруг открыл глаза и сел - в точности как панночка из "Вия". Ну, я и убежал.
– А тетрадь? Про какую тетрадь вам кричал Гордеев из окна?
– Кричал? Из окна?
– тупо переспросил я.
– Вы что, не слышали?
– Нет.
– Гордеев просил вас вернуться и забрать какую-то тетрадь. Это слышали соседи, так что не отпирайтесь. Что за тетрадь?
– Не знаю, - честно сказал я.
– Он делал какие-то записи, хотел, чтобы я их прочитал. Думаю, все те же бредни насчет того, что все люди компьютеры.
– У него было много денег?
– в который уже раз перескочил следователь на другое. То его тетрадь интересует, то, в очередной раз, деньги…