"Фантастика 2023-112". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
По-русски изъясняться этот викинг худо-бедно умел, но, видимо, словарный запас у него все-таки был ограниченным. Некоторых элементарных выражений морской разбойник не знал. Только этим, наверное, и можно объяснить, что косичкобородый еще не впал в ярость.
Виктор решил вмешаться.
– Давай я буду говорить, – облизнув сухие губы, сказал он.
– Хорошо, – кивнул ему викинг. – Мой имя есть Аскел. Я есть хэрсир.
– Сир кто? – насмешливо осклабился Костоправ.
– Хэрсир, – торжественно повторил
– Вожак ихний, – вполголоса пояснил Василь. – Мелкий князек или что-то вроде того. Не ярл, конечно, но и не простой воин.
– Хер, короче, он хер и есть! – хмыкнул лекарь, никак не желавший угомониться. – А там уж хоть сир, хоть не сир – один хрен.
– Я не понял тфой слоф, рус, но мне не нрафится тфой улыпка, – Аскел, раздраженный замечаниями Костоправа, все же начинал злиться и переставал следить за речью.
– Да неужели? – еще шире оскалился лекарь.
– Слышь, не нарывайся, а? – попросил Виктор.
– Кофори, как есть тфой имя? – потребовал у Костоправа Аскел.
– Хрен тебе! – буркнул Костоправ.
– Хрентепе? Турацкий имя! – викинг презрительно фыркнул. – Сити молча, Хрентепе. Не мешай.
Прежде чем разъяренный Костоправ успел что-то ответить, за него вступилась Змейка.
– А ты нам рот не затыкай! – звонкий голос Стрелец-бабы даже разбудил пару спящих викингов. Те вперились удивленными взглядами в пленников.
– Нато путет – саткну, – пообещал хэрсир. – Хотите крясный тряпка ф рот?
Костоправ и Змейка угрюмо замолчали. Грязную тряпку в рот они не хотели.
– Ты кто? – Аскел снова повернулся к Виктору. – Как софут?
– Золотой, – представился Виктор.
– Солото? – глаза викинга заинтересованно сверкнули. – Почему Солото?
– Так вышло, – буркнул Виктор.
– Солото, – задумчиво повторил викинг и улыбнулся. – Хороший снак, что ты есть Солото, рус. Ты и тфой трусья мошет принести мне утачу и покатую топычу.
– Ты так думаешь? – усмехнулся Виктор. Вообще-то он как раз размышлял над тем, как бы принести хэрсиру Аскелу не удачу и добычу, а побольше проблем. Впрочем, для этого нужно иметь хотя бы развязанные руки и раскованные ноги.
Аскел обвел рукой судно:
– Мой корапль. Тхраккар.
Кивнул на воинов:
– Мой трушина. Тхрот.
Потом снова уставился на пленников.
– А фы фсе – мой топыча. Мой трэлл. Мой рап.
– Ага, раб, как же! – снова, не выдержав, вмешался в разговор Костоправ. – Размечтался, мля, едрить-педрить, ёперный бабай!
– Что есть «маля-етрить-петрить-йоперный-папай», Хрентепе? – недовольно наморщил лоб викинг. – Кофори понятный слоф или не кофори софсем и не сли меня!
– В самом деле, пасть закрой. – Виктора тоже начали утомлять неуместные лекарские комментарии.
Костоправ обиженно засопел.
– Это я фсял фас ф плен, – продолжал Аскел. – И я отнял фас у рыцарь черных
Та-а-ак, а это уже интересно. Даже Костоправ перестал сопеть и навострил уши.
– Я моку телать сфой трелл-рап фольный лейсинх и сфопотный карл.
– Василь, – шепнул Виктор. – Я что-то не совсем догоняю, к чему он клонит?
– Вроде как говорит, что может нас освободить, – ответил помор. – Сделать вольноотпущенным лейсингом или свободным человеком карлом.
– И чего ты хочешь взамен? – Виктор исподлобья глянул на хэрсира. Свобода рабам не дается просто так, за красивые глазки.
* * *
– Фы есть хороший фоин, – вновь заговорил Аскел.
«Псих-великий воин», – невольно всплыла в голове характеристика берсеркера.
– Фаша рус-тефка смокла попить мой персеркр.
«Попить» – в смысле «побить»? – Виктор усмехнулся. Вообще-то это у него кровушки Змейка в свое время изрядно «попила». А того викинга, носившего шкуру медведя-мутанта, она просто отправила в аут.
– А фы попили мноко мой трушинник, упили мой персеркр и стелали из пять мой фоин пять калек. – Хэрсир говорил об этом спокойно, но в глазах его полыхал едва сдерживаемый гнев.
Возможно, Василь прав: их вывезли в море для того лишь, чтобы утопить, а под освобождением из рабства Аскел подразумевает смерть?
– Фы кричали и трались как персеркры, – продолжал викинг, и гнев в его глазах разбавлялся уважением и даже восхищением.
Нет, похоже, топить их пока не будут.
– Скаши мне, фы есть рус-персеркр? – прозвучал вдруг неожиданный вопрос.
«Псих-великий-воин» – вновь пронеслось в голове. Вспомнилось, как они бросились в драку без всякой надежды на победу и как яростно пробивались сквозь толпу викингов.
– Может быть, – осторожно ответил Виктор. – А что?
– Мой трушина итет талеко в море вместе с лютьми черных крестоф.
Ага, Аскел тоже намылился в Инквизиторский поход на Запад. Но они-то тут с какого боку?
– В мой трушина нушен нофый персеркр, – объяснил хэрсир. – Персеркр – это есть сильная трушина. Сильная трушина – это есть мноко топыча. Понимаешь, Солото?
Да, конечно, теперь Виктор все понимал. Их отчаянное и безрассудное поведение в темнице настолько впечатлило Аскела, что он решил использовать воинственных пленников в качестве бойцов. Небось, уже строит планы, как на далеких западных берегах будет пускать их в битву в первых рядах, а потом грузить на драккар «топычу», захваченную с помощью русских берсеркеров.
– Клупо делать опычный слука-рап из хороший фоин. Хороший фоин толшен хорошо фоефать, – говорил викинг. – Если фы поплыфете со мной, чтопы хорошо фоефать, то станете сфопотный и покатый. Фсе фы. Ну? Что путешь кофорить, рус-персеркр? Какоф путет тфой слоф на мой слоф?