"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Мы промчались по мостовой, свернули в арку, пересекли зеленый дворик, обогнули проржавевший шлагбаум и попали на очередную улочку, застроенную трехэтажными зданиями. Вероятно, многоквартирными.
Сворачиваем налево.
Маша резко притормаживает — я чуть не врезаюсь ей в спину. Впереди происходит нечто психоделическое. Канализационный люк в десятке шагов от нас сдвигает крышку, разверзает пасть и начинает закручивать воронку, сложенную из круглых камней. Мостовая проваливается вниз.
Теряю равновесие…
Глава 16.
Земля уходит из-под ног.
Я слышал это выражение, но не вдумывался в его смысл. И вот ровная поверхность превращается в наклонную. Чтобы не грохнуться на пятую точку, я выставляю назад руки. Упираюсь в шероховатые булыжники, но они движутся по кругу. Падаю, обдираю локоть, начинаю соскальзывать вниз.
У Микуцкой те же проблемы.
Тварь, поселившаяся в люке, медленно расширяет пасть, а ряды окатышей сворачивают воронку, подтягивая нас к черному провалу.
Зашиваю руки в гибкий доспех.
Отращиваю на ладонях изогнутые шипы и со всего маха вгоняю в расщелины между камнями. Мостовая уже под тридцатиградусным уклоном, но люк продолжает углубляться, создавая воронку. Спирали ведут меня вправо — по часовой стрелке.
Маша цепляется рукой за мое колено, отталкивается и в два прыжка выбирается из ловушки. Я усиливаю мышцы и тоже прыгаю вверх.
Пасть издает утробный рев.
Фиксирую шипы в расщелинах на пару метров выше.
Снова прыгаю.
Маша хватает меня за предплечье и тянет на себя. Приземляюсь на полусогнутые ноги. Вижу, что угол наклона продолжает меняться.
— Вон туда, — Маша указывает на козырек магазина одежды.
Бежим.
Я ориентируюсь на пыльную витрину с застывшими в причудливых позах манекенами. Одежда на манекенах давно истлела, черты лиц сгладились, местами облезла краска.
Мы мчимся вперед, совершая дерганые движения на закручивающихся витках. Обернувшись через плечо, я замечаю, что воронка уже поглотила часть бордюров и подступила вплотную к одному из домов. При этом ничего не рушилось, а вовлеченные в круговорот элементы встраивались в безумный цикл.
Маша поднимает руку.
Порыв ветра распахивает стеклянную створку двери, и мы влетаем в полумрак магазина одежды.
Синхронно оборачиваемся.
Воронка перестает закручиваться. Люк выползает из городских недр, накрывает себя крышкой и успокаивается. Каменный скрежет затихает. Бордюры и фрагменты мостовой занимают положенные места. Фонарь выпрыгивает из бездны — сейчас он напоминает шею жирафа. Или щупальце кракена. Щупальце перестает извиваться, распрямляется, обретает жесткость. Вспыхивает тусклый светлячок лампы.
Тишина.
— Вот дерьмо, — вырывается у меня.
Нет ни малейшего признака опасности. Словно и не пыталась меня поглотить неведомая хрень, окопавшаяся в канализационной шахте.
— Демон перекрестков?
Маша кивнула.
И сняла рюкзак с плеч.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь затащить его в ловушку.
— Этого? — с сомнением бормочу я. — Послушай, без обид, но эта
— Конечно, — Маша приблизилась к допотопному кассовому аппарату. Пошарила по полкам, вытащила какую-то тряпицу и протерла прилавок от вековечного слоя пыли. Критически осмотрела поверхность и протерла еще. Затем положила рюкзак возле кассы. — Это элементаль. Земляной.
— Здорово.
— Тебе что-то не нравится?
— Ну… уверена, что он тебе по зубам?
Девушка не ответила.
Расстегнула молнию и начала выкладывать на прилавок артефакты. Контейнер с пистолетом. Кусочек коралла. Стопку красных свечей. Баночку соли. Камушки с выцарапанными рунами. Чем-то напоминает набор демонолога, только ритуал, как я подозреваю, будет иным. Противоположным по смыслу.
Город меня напрягает.
В прошлой жизни я служил Нергалу и пользовался магией для убийства простых смертных. Все демонические сущности в той или иной степени повиновались богу смерти. Я и представить себе не мог, что кто-то осмелится бросить вызов Повелителю, вступить с ним в битву, проиграть и скрыться в альтернативных слоях Бездны.
— Нужна помощь, — Маша отвлекла меня от безрадостных мыслей.
— Без проблем.
— Я сейчас нарисую меловой круг, а внутри выложу пентакль. Из соли. На кончиках лучей пентакля надо будет зажечь свечи. Справишься?
— Хорошо.
Маша взяла красный мел и двинулась в центр комнаты. От нечего делать я взялся за изучение места, в которое попал. Кассовый аппарат ощетинился непонятными рычажками и кнопками. Всё в пыли, деталей не рассмотреть. Манекены частично повалены, у одного из них отломана рука. В глубине помещения выстроились ряды вешалок с пропыленной одеждой семидесятилетней давности. Пышные женские платья, выцветшие и кое-где источенные молью. Шляпы, кепки и аксессуары. Пиджаки и рубашки, от которых остались лишь блеклые воспоминания. Чуть поодаль я увидел примерочные кабинки и ростовое зеркало — мутное, грязное, покрытое коричневыми разводами.
— Не отвлекайся, — попросила Маша.
Призывательница успела вычертить аккуратный круг и нарисовать с помощью соли здоровенный пентакль. Соль девушка сыпала из пластиковой баночки с насадкой. Тонкая белая струйка укладывалась на керамический пол ровными линиями.
Моя очередь.
Сграбастав с прилавка свечи, я пошел в центр комнаты, обогнув полуразложившегося плюшевого медведя. Поджег фитиль первой свечки с пальца, накапал немного воска в угол звезды и воткнул красный штырек в образовавшуюся массу. Пламя дернулось на сквозняке, но не погасло.
Соль, насколько я помню, трогать нельзя. Это канал, по которому потечет энергия призывателя. В центре пентакля сокрыта вторая окружность, внутри которой и будет работать Микуцкая.
Выставляю оставшиеся свечи.
Девушка критически осматривает пентакль. Удовлетворенно кивает и раскладывает оставшиеся артефакты. По одному в каждый луч. Рядом девушка вычерчивает таинственные символы, напоминающие буквы моего родного алфавита. Видоизмененные буквы.
— Принеси нож и чашу, — просит Микуцкая.