"Фантастика 2023-119". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Ха! — Марок рассмеялся. — Здесь теперь наша власть! Будешь сопротивляться, убьем тебя, и тушку твою сожрут собаки! А то, что останется, скинут в помойную яму. — И затем сказал нечто, озадачившее гвардейца: — Знаешь ли ты, что благородный, законный государь Боломин вернул себе трон, а узурпатор Тамир и его сын умерщвлены за свои преступления? Отдай коня, оружие, деньги, если есть, и можешь идти на все четыре стороны.
— Ладно, — усмехнулся капитан, решив пропустить мимо ушей бред про какого-то вернувшегося наследника, которому должно быть сейчас сильно за семьдесят, буде он жив. — Раз
Он протянул вперед правую руку, отвлекая внимание, а в следующий миг подцепил указательным пальцем левой руки из ножен палаш, с силой выдернул его, перехватил ладонью и рубанул головореза в глубоком выпаде справа по шее. Удар этот был всегда смертелен, рассекая яремную вену.
Спутники покойного сына Равга подобного не ожидали и застыли в замешательстве — обоерукого бойца им, видать, встречать в жизни не приходилось. Всего лишь на считаные секунды замерли. А Джерид, подбодрив верного Кузнечика ударами в бока и криком, помчался на них. Среагировать они не успели, одного капитан сшиб скакуном, а второго срубил.
Предстояло вернуться к своим, предварительно разведав дорогу.
— Капитан!
Заслышав знакомый голос, он обернулся.
Его догоняли четверо всадников, в которых Джерид узнал своих подчиненных.
— Кто велел? — грозно насупился предводитель Молниеносных.
Но больше для вида. На самом деле он испытал облегчение. Идея сунуться в разведку в одиночку, похоже, была не совсем удачной.
— Так это, — виновато шмыгнул носом иолу сотник Урвас, — господин Пункар распорядились.
— Вот я ему задам взбучку, когда вернемся, — пообещал Зору Атэнни и скомандовал: — За мной, вперед.
В это время воины Молниеносной также подверглись нападению.
Сразу двое наемников бросились на Пункара. Тот, заняв удобную позицию, скривил рот в отвратительной улыбке, ожидая приближения противников. Выбрав удачный момент, он рванулся вперед, и его секира, блеснув серебром в сполохах пожара, глубоко вошла в грудь первого наемника. Тяжелое стальное топорище с ужасным хрустом погрузилось глубоко в тело, рухнувшее наземь под сокрушительным ударом. Сотник рывком высвободил свое оружие, фонтанчик крови и обломки костей полетели в воздух.
Меч второго наемника, описав широкую дугу, устремился к горлу латника. В последнюю секунду тот уклонился от удара, и его секира со свистом пронеслась у ног нападавшего. Наемник отпрыгнул назад, и выпад не достиг цели. Пункар едва не упал, но устоял и, выпрямившись, начал лениво размахивать перед собой оружием. Наемник отступал, опасливо выглядывая из-за края щита. Латник сделал обманное движение влево, а затем сразу же бросился вперед, на растерявшегося врага. Секира взметнулась и сразу же обрушилась вниз, раскроив щит и ключицу наемника, войдя ему глубоко в грудь. Оба противника рухнули наземь, но поднялся только один Пункар, весь перепачканный кровью своего врага. Повернувшись, Пункар увидел, как первый наемник, пошатываясь, поднялся на ноги, держась за прорубленные ребра и опираясь на свой меч. Изо рта и носа у него лилась кровь, он злобно оскалил зубы. Офицер похолодел. Когда человек знает, что все равно умрет, нет противника опаснее. А когда он может драться
В следующую секунду, страшно хрипя, горец сделал выпад, метя в бедро противнику — удар не очень легко парировать, а рана обычно опасная. Но Пункар отбил клинок обухом секиры. Рукоять меча вывернулась из ладони умирающего, и он еще успел увидеть свое взлетевшее в воздух оружие, прежде чем секира Пункара вонзилась ему в темя. Бездыханный наемник упал на землю.
Его соседа атаковал кряжистый бородач в рогатом шлеме — кто-то из варваров Серого моря, неведомыми ветрами судьбы занесенный в Ильмангор. Он неутомимо, как молотобоец, молотил секирой по щиту. Гвардеец уже явно выдыхался.
Пункару хватило секунды, чтобы, сорвав плащ, набросить его противнику товарища на голову, ослепив и ошеломив. Наемник бешено задергался, пытаясь сбросить с себя тяжелую плотную материю, но боец не мешкая пронзил его насквозь.
Сталь зазвенела о сталь — наемники смело отражали атаку. Новый противник принял удары Пункара на щит, да не просто подставляя дубовый кругляш под сталь, а ловко доворачивая в последний момент так, что лезвие соскакивало по оковке.
Улучив момент, он атаковал сам, отводя щитом боевой топор и нанося колющие удары мечом над самой кромкой щита. Горец наседал, и его противнику приходилось отступать, но промахов он не совершал. Правильный бой рассыпался на множество схваток по три, по пять человек, и Пункар мысленно провозгласил хвалу своему командиру. Тот не пренебрегал мелкими одиночными боями, как другие, по имперской моде отдававшие преимущество строю и слаженности.
Теперь их это выручало…
Однако все равно горцы пока одерживали верх.
Воющий, орущий, матерящийся и богохульствующий, наверное, на половине языков Аргуэрлайла клубок дерущихся медленно смещался по Гончарной улице к площади.
Вот уже впереди барьер из поставленных набок телег, возле которого суетятся люди в блестящих плащах.
— Ложись! — заорал кто-то со стороны импровизированной баррикады. — Ложитесь, парни!
Гвардейцы, ничего не понимая, ошалело вертели головами. Иные чуть не пропустили вражеский клинок.
— Э-ге-ге! — На борт телеги вскочил здоровяк, в котором отступающие узнали заместителя начальника гарнизона, тысячника Риламму.
— Ложись, мудаки! — размахивая арбалетом, зарычал он повелительно.
И солдаты инстинктивно подчинились команде, пусть и не все.
Падая, Пункар подумал, что сейчас последует арбалетный залп в упор или, чем черт не шутит, магическая атака.
Но случилось иное. Послышались хлопки как от удара полудюжины бичей, и над головами солдат пронеслись пахнущие нефтяной гарью огненные языки.
Огненный плевок угодил нескольким наемникам в грудь, и в одну секунду пламя, охватившее их одежду, обожгло им лица. Наемники завопили и, побросав мечи, принялись кататься по мостовой, пытаясь сбивать пламя. Огонь яростно пожирал еще живую плоть. Поручик быстро осмотрелся вокруг. Враги оказались обращены в бегство — видать, решили, что по ним ударили неведомой магией.
Но латник знал, что тысячник Риламма догадался использовать оружие, которым княжество обзавелось по имперскому образцу.