"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22

Демина Карина

Холл.

Пустой и гулкий.

– Бертрам! – Эва чувствовала себя ничтожно мелкой. И голос ее тонул в пустоте, только где-то там, в темных глубинах дома, отозвалось эхо:

– Трам, трам…

Надо подняться. Лестница выглядит бесконечной, но это ложь. Это… это сон Эвы! И если повезет, то не только ее. Шаг. И она на вершине. Что ж, получается. Теперь надо найти…

Маменька.

– Боги, за что мне это! – Маменька в гостиной, полулежит в кресле, прижимая ко лбу белое полотенце. Наверняка

пропитанное ароматными маслами. – Как она могла?! Как могла так с нами поступить?

– Хватит, мама! – А Бертрам изменился.

Загорел? Не сказать чтобы сильно. Он все равно остался бледным и… и все же изменился, хотя не понять, как именно.

– В том, что случилось, наша вина. Мы не смогли ее защитить.

– Сложно защитить от дурости.

Бертрам покачал головой. Но говорить ничего не стал. Он задумался, уставившись в окно. За окном клубилось что-то серое.

– Бертрам!

– Я послал в банк. Деньги будут, но…

– Когда она вернется, я ее выпорю!

– Если, – тихо поправил он.

– Что?

– Если вернется. Они не всегда возвращаются, мама… я видел. Ты просто не понимаешь пока, как часто они не возвращаются.

– Твоя невеста. – Эти слова маменька почти выплюнула. – Негодная девчонка…

– Которая просто поверила в любовь. Да и та любовь… ее внушили. А теперь она мертва.

– Мне… жаль.

Маме не было жаль. Но разве это имеет значение.

– Сейчас главное, чтобы Эва вернулась.

Нет! Ее не вернут! Обманут!

Их всех обманут!

Но на душе все равно тепло. Эву не бросают. Эва нужна своей семье. Пусть даже и опозоренная. А…

– Бертрам! – Эва вложила в этот крик все силы. Но брат даже не дрогнул. Да и… это сон? Или правда? Или… или изнанка мира, о которой предупреждала бабушка?

– Я поработаю с деньгами. – Он повернулся к матушке. – Иди. Отдыхай. Объяви, что Эва заболела.

– Не поможет. Кто-то все равно проболтается.

– Тебе ли не знать, что болтовня без доказательств ничего не стоит. Да и сейчас найдется о чем поговорить. Император пока знает не все, но того, что Диксон привез с собой, хватит, чтобы всколыхнуть это болото. Про Эву и не вспомнят. Если она вернется.

Он стиснул кулак, и вокруг полыхнуло темное марево.

– Берт!

– Извини, мама. Я… мне нужно побыть наедине. Подумать. И когда придут из банка, отправь ко мне.

Маменька молча поднялась. Она никогда не возражала и отцу, когда он пребывал в том неспокойном состоянии, которое позволяло Дару раскрыться.

– И еще… я жду одного человека. Точнее, не совсем человека, но он разбирается в делах подобного рода. Предупреди, чтобы Венцель его не завернул.

Когда маменька вышла, Бертрам закрыл лицо руками.

– Что же ты натворила, Эва…

Эва вздохнула.

Ей жаль.

Очень.

Глава 8,

в которой случается более близкое знакомство со свекровью к обоюдному неудовольствию

Я смотрела на свекровь. Она смотрела на меня. Так мы и сидели. Буравили друг друга взглядом. И чем дальше, тем сильнее становилось желание сбежать.

– У вас весьма выразительное лицо. – Моя свекровь подняла хрупкую чашечку. – Интересные черты. Есть в них что-то такое… нечеловеческое.

– Мой отец не был человеком.

Да я и сама дракон. Но это я говорить не стала. Я ей и так не нравлюсь, без чешуи и крыльев.

– Весьма интересно, – сказала она безразличным тоном. – Но будет лучше, если вы не станете говорить об этом вот так… откровенно.

– Почему?

Нет, папаша был гребаным придурком, тут сомнений нет, но кровь-то тут каким боком? Придурок – понятие интернациональное, от расы и происхождения не зависящее.

– В обществе не принято.

– А…

– И вообще, лучше поменьше о себе рассказывать. Мы потом подумаем, какую историю сочинить, чтобы этот брак не казался таким вот…

– Каким?

Чувствую, вот-вот полыхну.

А все Чарли! Я отъеду, дорогая. Ненадолго, дорогая. В канцелярию вызывают, к императору. А ты пока осмотрись.

Дорогая.

Чувствуй себя как дома, что называется.

Чаю попей.

Опять.

Вот и сижу. Хлебаю прозрачный безвкусный чай.

– Нелепым, пожалуй. – Маменька Чарльза отставила чашку. – Вы совершенно не вписываетесь.

– Во что?

– Ни во что.

Ага, прежде всего, в ее планы.

– Что поделать. Уродилась я такой, невписуемой.

И снова сидим. Смотрим друг на друга. Ей явно хочется мне яду сыпануть, да и у меня мысли подобные в голове крутятся, чего уж тут. Но улыбаемся. Старательно так. Аж лицо сводит.

– К сожалению, – это моя дорогая свекровь произнесла с искреннейшим огорчением, – нам придется искать выход.

И вздохнула.

Я тоже вздохнула. А чашечку отставила.

– А ужин будет? – поинтересовалась я, потому как завтрак давно переварился, обед я, как понимаю, пропустила, но хоть на ужин-то попасть должна.

– Леди пристало проявлять умеренность. – Свекровь не упустила случая уколоть.

– Леди пусть проявляют, а я жрать хочу. – Почему-то хотелось сделать гадость.

Определенно.

Я ведь знаю, что леди так не говорят.

И не сидят откинувшись в кресле, опершись на подлокотник. И вообще, ведут себя иначе. Я… я бы тоже могла. Наверное. Да вот беда, желания нет.

Маменька Чарли прикрыла глаза.

– Что ж, – сказала она. – Думаю, нам стоит поговорить серьезно.

А то до этого мы мило шутили?