"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
В оставшееся же время она слушала себя.
Порой ей казалось, что храм зовет ее. Не каменные развалины, нет… что-то большее. Сила, которую должны олицетворять пилоны и аллеи. Вот жрец из Табры – он бы точно понял. Зено думала, не рассказать ли Азраю, и представляла, как воин ее высмеет… А через ползвона сама не знала: не привиделось ли ей? Лихорадка по-прежнему терзала ее, голова гудела, а от кашля избавляло лишь зелье травницы, да и то ненадолго.
К исходу первого дня в чащобе стали появляться прогалины и вдали замаячил абрис гор.
Поначалу Зено решила, что они совсем близко. Потом, после десяти звонов
– Если верить Юсне, здесь нужно свернуть.
Они дошли до треугольного мыса, где в приток Ишираса впадала еще более мелкая речка. Азрай оглядывался, долго сверялся с положением солнца, а потом добавил:
– В этих водах жрецы совершали омовения.
Медлительный зеленый поток едва ли годился для таких нужд. Но это здесь – выше по течению должно быть чище. Влажный воздух облегал кожу, как одежда, и посланница сама мечтала об омовении.
– Здесь не всегда было так безлюдно, – говорил по пути Азрай. – Эти леса назывались провинцией Дакха. Ну… лет на сто, не больше.
Зено молча кивнула, хотя воин шел впереди и не мог ее видеть. В последний день посланница все сильнее ощущала необъяснимый зов, тело налилось свинцом. Казалось, если она откроет рот, то наружу прорвется тоскливый вой.
– У рагьяри был город, их столица… – рассказывал спутник. – Она называлась Зегетой. А Розовая гора насквозь изрыта шахтами, где добывали золото. Дюжина владык ничего не могла поделать с лесами, в конце концов от племен откупились зерном и железом, а вождя джунглей назвали князем. Все сделали вид, будто рагьяри склонились перед Царем Царей.
«Все, кроме вождя», – подумала Зено. И спутник вторил за ней:
– Все, кроме вождя. Он потратил дань, чтобы вооружить людей, и набеги продолжились. А потом маску надел царь-воин Ахтафир. Тогда же в столицу привезли доказательства, что в горах есть золото. Всю зиму царь возводил мост через Иширас, и по весне войско тронулось двумя колоннами, сжигая все на своем пути: леса, поля, деревни. Зегету сожгли, а луга вокруг перепахали и засыпали солью, там и сейчас ничего не растет. Сотни тысяч рабов потекли на столичные рынки. Их всех угнали: женщин, детей, даже стариков – всех поголовно. А на их место везли чернолицых и меднокожих рабов из других провинций, чтобы они махали кирками в Розовой горе. Когда все золото выбрали, эту землю бросили. От рагьяри остались единицы – те, что таились в глуши. И еще те, что нашли убежище в храме.
Зено читала о царе-воине Ахтафире, который ни дня не бывал в столице. Он надел маску в войсковой ставке, и одиннадцать лет провел в походах – его Царство было раз в пять больше нынешнего. В походе он и погиб.
Откуда простому охраннику знать, что случилось тысячу лет назад?
Посланница сглотнула и разлепила губы, чтобы спросить спутника.
– В торговом доме, откуда меня выбросили, копили библиотеку, – Азрай пожал плечами. – Даже солдату нужно как-то коротать вечер.
Солдат занимает вечер игрой в кости, выпивкой и женщинами, а не корпит над книгами. Но ведь и Азрай не простой вояка, хотя
– И храм построили в приграничье? – спросила она. – Зачем?
– Ну, в Табре я только и успел, что полистать хроники…
Он уходит от ответа, вдруг поняла Зено. Но возразить не могла: тяжелая усталость накатывала волнами, а суставы ныли, как проклятые.
– Твоему богу поклонялись по всей стране, – словно передумав отмалчиваться, заговорил Азрай. – Это и неудивительно. Мы были молоды и хорошо умели ковать мечи. А роскошь, боги, древние знания… это брали взаймы у покоренных народов. Даже чеканить монеты научились у твоих предков, до этого обменивались бронзовыми брусками. В общем, несколько чудаков боролись за чистоту нравов, но по всей стране поклонялись чужеземным богам, и твоему тоже.
Зено отмахнулась от назойливого москита. Воздух над речкой звенел от полчищ мошкары.
– Почему храм построили на границе? – настойчиво повторила она. – Как вышло, что центр культа оказался в глуши?
– Я знаю не больше твоего жреца, – напомнил воин. – А если он не нашел объяснений, куда уж мне?
Посланница бросила сердитый взгляд ему в спину. Он не может лгать! Нет… Да и зачем?
А потом они увидели храм, и все мысли вылетели у Зено из головы.
Тот походил на массивный утес: мощные стены, крытые свинцовым листом крыши, полуразрушенные башни строго по сторонам света… Все из обтесанного черного камня, как плита в хижине Юсны. Казалось, он поглощает мутный свет пасмурного утра. В водах идеально круглого пруда плавали отражения многоголовых статуй.
Азрай присвистнул. Щурясь, он разглядывал руины, словно полководец крепость. Зено невольно залюбовалась воином, даже отросшая борода перестала ее смущать.
– Я думал, мы ищем развалины… Да это просто глыба!
А вот посланница не удивилась: она знала, что в конце пути ее ждет нечто величественное. Она чувствовала, что Азрай смотрит на нее, но тянущее чувство в груди не имело названия, и ей было нечего сказать.
– Давай-ка спускаться, – рассудил воин. – Найдем подходящее место для стоянки.
Они так и не решились пройти в тяжелые деревянные ворота, что криво висели на массивных петлях. Путники разложили лагерь у подножия стен, натянув холстину меж двумя каменными львами. К полудню небо прояснилось, выветренные морды заиграли в лучах солнца, словно обсидиан. Быть может, это и есть обсидиан? Зено присмотрелась повнимательней.
– Небесные владыки! Я это искала. Аз, ты видишь? Именно это!
В полустертой резьбе угадывались люди, приносящие дары пламени, а еще – огонь, танцующий в небесах над башнями, и письмена: почти изгладившиеся иероглифы Царства.
– Все нужно перерисовать! И там, внутри, наверняка есть фрески. Нам нужно записать сюжеты, составить…
– Что тебе нужно, так это выпить лекарство, – резко перебил воин. – На вот, попей пока.
Он протянул мех и не сводил с нее глаз, пока посланница не выпила.
– Сегодня никаких фресок, – сказал Азрай. – Ты почти не ешь и мало пьешь. Неудивительно, что тебя шатает от ветра.
Все верно. Зено сама знала, что он прав. Только при мысли о еде к горлу подкатывал комок: еще немного – и стошнит. Под пристальным взглядом воина ее пробрал озноб. Он знал о зове. Не первый раз она замечала, как он смотрит, как раз когда под грудиной начинало тянуть невыносимо.