"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Он не сопротивлялся. А на следующий день попросил Вильнёва сделать звонок в прокуратуру района, чтоб ознакомиться с уголовным делом.
Опустив телефонную трубку на рычаг, тот не мог сдержать веселья.
— Деньги — не пахнут. А уголовные дела — ещё как. Расскажешь потом.
Не въехав в скрытый смысл сказанного, Егор оделся и отправился пешком в прокуратуру. Идти было минут десять — мимо магазина «Тысяча мелочей» и засиженного птицами памятника Калинину на противоположную сторону Ленинского проспекта, основательно обезображенного строительством метро. Первомайская прокуратура располагалась в жилом доме, занимая два первых этажа одного
Запах, на который намекал Вильнёв, шибанул в ноздри, стоило лишь открыть входную дверь. Он был сильный, сбивающий с ног.
— Куда? — рявкнул благообразный мужчина лет сорока в дорогом чистошерстяном костюме и золотым зажимом на галтуке. — Видел объявление? Сегодня приёма нет!
— Я из Первомайского РОВД к Трунову, по договорённости.
— Иди! — обречённо махнул рукой мужик. — Но не трынди никому, что здесь нюхал.
Повинуясь его жесту, Егор поднялся на один лестничный пролёт и свернул в коридор, где сразу увидел дверь с табличкой «следователь А.Е.Трунов».
— Здравствуйте! Вильнёв звонил и предупреждал обо мне.
— Евстигнеев? Заходи… Стоп! Я тебя помню. Что-то на митинге задвигал на тему «мы, комсомольцы, все как один по зову души и призыву партии…».
— То на митинге, — Егор пожал протянутую маленькую пухлую ручку. — Здесь по зову комиссии по распределению, практика в Первомайском следственном отделении. А вы — какого года выпуска?
— Можно на ты и просто — Андрей. Восьмидесятого олимпийского.
— Начинаю вспоминать. Короче, Андрей. Мне поручено делать движ по гастроному на Калиновского. Дай глянуть дело. Наверняка же не все, у кого розыск брал объяснения, допрошены на протокол.
Прокурорский, невысокий полноватый живчик с всклокоченными курчавыми волосиками на голове, согласился сразу.
— Умничка! Дам. У меня встречное предложение. Ты же будешь их вызывать повесткой в РОВД? Печатай протоколы под копирку в двух экземплярах, один мне в дело, другой орлятам Папаныча. Главное — не рви бланк.
— Тут не понял. Что значит — не рви?
— Смотри! — Андрей выудил из шуфляды чистый бланк протокола допроса. — Он формата А3. Складываем пополам. Получается два листа формата А4. Заполняешь так, чтобы хоть одно слово показаний свидетеля вылезло на второй лист. Дальше человек пишет: мною прочитано, с моих слов записано верно. И твоя подпись. Нормально получается, — он взвесил на ладошке солидную папку уголовного дела. — Если не сможешь растянуть текст на два листа, второй придётся оторвать, и для той же толщины придётся вызвать вдвое больше народу. Дело уйдёт в суд по обвинению в халатности торгашки и неосторожности сварщика, а всё остальное будет выделено в безнадёжное отдельное производство, его я приостановлю через два месяца после выделения, понял? Вот там нужна толщина бумаги, а не истина.
— Не понял одного. Четыре трупа, а дело в производстве… даже не в городской прокуратуре, а у начинающего следака с опытом в гулькин хрен. Не обижайся.
— Да я не обижаюсь. Пойми: к делу больше не хотят привлекать внимания. Пошумели два-три дня, и начальство велело: тпру, савраска. Поэтому следователь районный и суд народный районный. То, что на поверхности, особого труда не представляет. Проблема в другом — кто и зачем подорвал баллон. Мне сказано — не копать. Судью предупредят. И адвокатов — тоже, им конкретно объяснят, чтоб не рыпались и не задавали ненужные вопросы, тогда подзащитные отделаются условным.
Егор пристроился на углу стола и принялся изучать дело,
Всего несколько бумаг, подписанных Труновым, были машинописными. Остальные — от руки. Егор невольно вспомнил сценку из КВН, где демонстрировались прописи для школьников — ровные строчки, заполненные идеально каллиграфическим почерком до конца, примерно по таким обучался прежний Егор-аккуратист. Ка-вэ-энщики показали ещё прописи для детей, мечтающих стать врачами, содержавшие абсолютно неразборчивые зюки-закорюки. Лёха Давыдович читабельно выводил свою должность и фамилию, а также фамилию-имя опрашиваемого, об остальном приходилось лишь догадываться. «Мною прочитано» в конце текста смотрелось издёвкой, это не сможет прочесть и сам сыщик.
Наиболее интересных свидетелей Трунов передопросил.
Самая важная экспертиза — взрывотехническая — назначена, обвиняемые с постановлением ознакомлены, но заключения эксперта, естественно, ещё нет, слишком рано.
Егор вернул папки следователю.
— Всё понятно?
— В общем — да. Только скажи: откуда у вас так невыносимо прёт сивухой?
Андрей засмеялся и тут же прикрыл губки ладошкой, поглядывая на дверь.
— Самогонный аппарат прорвало.
— Прокурор сам гонит или поручает тебе?
— Не стебись. Гнали на третьем этаже, где квартиры жильцов. Там бочка литров на двести, объём, считай, промышленный. Тем не менее, выпили всё, заготовленное до Нового года. Что не выпили — продали. Этой ночью хозяин квартиры поставил на газ следующую порцию браги. И уснул. А прокурор наш, ты его мог видеть в коридоре, в декабре ремонт организовал. ОБХСС на уши поставил — ему материалов натащили импортных, дорогих, что-то скоммуниздили от ремонта в райкоме партии, что-то конфисковали у спекулей, не важно. 31 декабря мы праздновали не только новый год, но и окончание работ. Утром приходим, а тут… — он выразительно показал на потёк, распространяющийся из угла вниз, к сейфу. — Полдня этим дышу. Считай — похмелился. Ты ещё не видел картину на втором этаже.
«Это вы ещё в ракете не смотрели», — вспомнил Егор известную реплику Людвига Аристарховича из «Нашей Раши», вслух спросил:
— А прокурор?
— В экстазе. Самогонщика мигом признали алкоголиком, суд даст ему принудительное лечение в ЛТП. Прокурор его бы на Колыму отправил пожизненно, чтоб только не задушить собственными руками, но нет в Уголовном кодексе статьи «за осквернение прокуратуры самогонной брагой». Пришлось напрячь фантазию. Вот — настоящий теракт против государственной власти, это тебе не взрыв в магазине… Не смейся! Услышит — не простит. А нам задание — искать новые материалы на новый ремонт. Не до расследования преступлений.
Исписав половину общей тетради, тем самым уподобившись прежнему Егору, практикант пожал руку Андрею и неторопливо отправился обратно в милицию. Около «Тысячи мелочей» остановился и зашёл в будку телефонного автомата. Здесь они заменяли мобильный телефон, если нужно связаться не из дома или не из кабинета.
— Есть информация по интересующему делу. Можете заехать на «Динамо» к 19–00, у меня тренировка? Хорошо, давайте позже, тренер вызовет меня в раздевалку.
Время до вечера ещё было. Егор наметил визит в дежурную часть. А после обеда планировалось совещание участковых, где должен был присутствовать Говорков, тот самый капитан, на участке которого находился злосчастный гастроном.