"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
– Легализация? – удивилась Марлоу.
– Я предпочитаю называть вещи своими именами, – твёрдо ответила Шанти. – Криминал легализовали по приказу хозяев Сети, и поэтому мне неинтересно в «True Crime» – эта «незаконная» Метавселенная живёт в строжайшем соответствии с законами, которые для неё написали. Если здешние воротилы сделают хоть шаг в сторону, их сотрут и нарисуют новых. Из единиц и нулей.
– Здесь всё ещё более ненастоящее, чем казалось изначально, – угрюмо прокомментировала Марлоу.
– Совершенно верно.
Некоторое время девушки молчали, а затем Шанти спросила:
– Как мы с ним встретимся?
Они
– Он сам придёт, – коротко отозвалась Марлоу.
– Вы общались?
– Я отправила послание.
– От чьего имени?
– Догадайся.
Только от имени лорда Гамильтона, одного из владельцев Сети и бывшего хозяина Марлоу.
– Они общались? – изумилась Шанти. – Они знакомы?
– Я не стану рассказывать об этом сейчас, – ответила Марлоу.
– Но ты расскажешь?
– Однажды.
– Я прослежу, чтобы «однажды» случилось скоро.
– Не сомневаюсь.
– А я, кажется, точно знаю, где назначена встреча.
– В «Инферно», – кивнула Марлоу. – И следует поторопиться – он уже в пути.
Послание было странным, неожиданным и весьма интригующим. Марсианин не ждал этого послания, получив, удивился так сильно, что заподозрил ловушку, но не откликнуться не смог. В нём была загадка, ответ на которую Марсианин хотел знать, потому что ответ гарантировано поднимал его на недосягаемую для Кандинского высоту.
Нет!
Ответ поднимал его на высоту, недосягаемую даже для членов Сообщества, которым принадлежали земли, заводы, фабрики, агломерации, Сеть и в конечном счёте – ливеры. С этой высоты его невозможно было сместить, не разрушив саму Сеть, и этого Марсианин жаждал всей душой.
Стать номером один во всём.
И визит в «Инферно» мог это обеспечить.
В гангстерской Метавселенной любимый дом лорда Гамильтона располагался вдали от оживлённых центров – так же, как и в реальности. Стоял, окружённый лесом и, разумеется, оградой. Посмотреть на изысканный, несмотря на заброшенность, особняк, мог любой желающий, но пройти на территорию имели право только избранные и в их число входили все «оболочки» Марсианина, которые он использовал для входа в Сеть. Сейчас, к примеру, окружающие видели крепкого мужчину, лет тридцати, в скромном рабочем комбинезоне, мягких башмаках и красной бейсболке. Он прошёл через распахнувшуюся и немедленно закрывшуюся за его спиной калитку, и направился к главному входу. Обычным, неспешным шагом работяги, явившегося в дом по делу, например, починить водопровод. Марсианин заметил, что из окна второго этажа за ним наблюдают две женщины, но виду не подал.
Только чуть склонил голову, чтобы они не смогли увидеть его улыбки.
– Он не выглядит монстром, – протянула Шанти, разглядывая приближающегося террориста.
– Это всего лишь оболочка, – пожала плечами Марлоу. – Ты не видишь самого Марсианина.
– А ты его видела?
– Доводилось.
– И как?
– Он не выглядит монстром, – ответила, после короткой паузы, Марлоу.
– Вот видишь.
– Да… – Нейросеть внимательно посмотрела на подругу. – Ты нервничаешь.
Шанти вздрогнула, ответила удивлённым взглядом, но скрывать очевидное не стала и призналась:
–
– Почему?
– Почему? – Удивлённый взгляд Шанти превратился в изумлённый. – Разве непонятно? Он только что убил миллион человек.
– Да, в этот раз Марсианин превзошёл сам себя, – хладнокровно прокомментировала эмоциональное высказывание Марлоу.
– Миллион человек! – повторила Шанти.
Нейросеть догадалась, какую реакцию ожидает от неё девушка и с прежним хладнокровием произнесла:
– Эмпатия – не мой конёк.
– Миллион человек, – в третий раз произнесла Шанти. – Неужели ты ничего не чувствуешь?
– Возможно, ты меня научишь, – очень тихо сказала Марлоу.
И тем лишила подругу дара речи.
В большом холле ничего не изменилось. И, наверное, не могло измениться – лорд Гамильтон был большим консерватором, немного педантом, и сильно увлечённым человеком, безоглядно влюблённым в свой дом, а потому во всех Метавселенных «Инферно» выглядел абсолютно одинаково – точно так же, как в реальности.
Входные двери распахнулись с протяжным скрипом и Марсианин уверенно шагнул в мрачный холл, едва освещённый тусклыми от пыли лампочками. В огромной люстре их должно было быть с полсотни, но горело менее десятка, а прочие мертвели на своих местах. Настенные деревянные панели были темны то ли от времени, то ли от благородства породы – теперь не узнать, и темнота их добавляла холлу мрачности. Как и несколько поломанных балясин. Как продавленная ступенька. Как стоящий на полу телефон – древний и пыльный.
– Старый, добрый «Инферно», – пробормотал Марсианин, отдавая бейсболку невысокому слуге в бордовой, с тёмным золотом, ливрее.
Абсолютно ненужная в Метавселенной деталь, придуманная лично Гамильтоном: цифровой слуга, принимающий у цифровой «оболочки» цифровую кепку. Деталь, выводящая «Инферно» за пределы Сети. Не в цифровой версии дома, разумеется, но в смысле метафизическом. Лорд Гамильтон хотел, чтобы его дом оставался загадкой даже там, где абсолютно всё можно разложить на нули и единицы, и у него получилось – только в «Инферно» Марсианин путал Сеть с реальностью.
И периодически ловил себя на мысли, что начинает верить в призраков.
– Вас ожидают в библиотеке, милорд.
«В любимой комнате старины Гамильтона…»
В единственной комнате «Инферно», в которой признаки запустения и тлена почти не проявлялись, шкафы были старыми, но выглядели крепкими, а обожаемые Гамильтоном книги пребывали в идеальном состоянии. Старые толстые книги в кожаных переплётах, источающие лёгкий, едва уловимый аромат старых толстых книг в кожаных переплётах, который Гамильтон распорядился перенести в Сеть. И который Марсианин почувствовал, едва войдя в библиотеку. Медленно оглядел ряды томов, зная, что каждый из них можно снять с полки, раскрыть и почитать, уселся в кресло, которое подвинул предупредительный слуга и со светским небрежением принял у него стакан со старым виски. Виски тоже составлялся из нулей и единиц, но Метавселенные класса ААА гарантировали полный спектр ощущений, от запаха до вкуса, поэтому виски показался настоящим, с крепким торфяным ароматом и долгим послевкусием. Слуга вышел. Марсианин сделал маленький глоток и только теперь посмотрел на двух молодых женщин. Они сидели в креслах напротив, однако до сих пор террорист умело делал вид, что в библиотеке он совершенно один.