"Фантастика 2024-2". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
По коже твари потекла темная кровь. Я только усмехнулся. Ну вот и все, доказали, что она из плоти и крови. Никакой это не дух, самый обычный зверь, только опасный очень. Но ничего, среди нас есть те, кто медведя одним ударом берет, так что и с этими разберемся.
– Ну что, - повернулся я к парням.
– Удостоверились, что это тварь самая обыкновенная, а не дух никакой?
– Удостоверились, - ответил за обоих Антон.
– Княжич, можно я еще раз стрельну?
– Нужно, а не можно, - разрешил я.
– Только на этот раз давай срезнем в бедро. Посмотрим, может ли она кровью истечь насмерть.
Брат-лесовик
– А кровь у них темнее, чем у людей, - заметил Глеб.
– Да и чем у зверей тоже. Странно это, черная почти.
– Может быть, вену порвали, - ответил я.
– Это из артерий светлая кровь течет, а из вен всегда темная. А если уж печень порвать, то еще темнее будет, она еще и с желчью смешается.
– Да знаю я.
– кивнул охотник.
– Бывало такое, что лосю в печень попадали, видели. Только печень после этого еще сильнее горчить начинает, сырой ее уже не поешь, приходится вымачивать в молоке.
– Хватит о еде, сейчас жрать захотим, а нам тут до вечера еще торчать, - ответил ему боярин Лука.
– Сейчас я бы лосины, на костре зажаренной, поел бы. Может сходите, косулю взять попытаетесь, в этом лесу ведь есть.
– Не стоит, - прервал я Луку Филипповича.
– Кто знает, вдруг на запах жареного твари из логова потянутся. Этого нам только не хватало. В крепость вернемся, там хорошенько поедим, думаю, к нашему возвращению уже все готово будет.
– Тут ты тоже прав, - согласился боярин.
– Вернемся и все вместе поедим. Так что там с тварью?
Мы снова повернулись в яме. Тварь так и оставалась на месте, а на земляное дно ямы натекло уже порядочно крови, целая лужа образовалась. Я обеспокоенно посмотрел на вход в логово, а никак твари запах крови почувствуют, да выйдут. Они, конечно, солнца не любят, но эта тварь ведь сейчас солнечным днем снаружи находится, пусть и в тени стоит, которую одна из стенок ямы дает.
Однако умирать тварь, очевидно, не собиралась, пусть и истекала кровью, но все равно продолжала шевелиться. Ни один из болтов она так и не выдернула, даже не пыталась, похоже, не понимала, что боль ей причиняют именно они.
Но движения ее стали заметно более вялыми. Похоже, что кровопотеря все-таки сказывалась, и она действительно слабела. Но нам-то нужно было понять, как этих тварей убить.
– А теперь давай в брюхо болт, - повернулся я к Антону.
– Раз уж рогатиной кольнуть ее не сумел, посмотрим, что случится, если болт самострельный туда засадить.
– Может добьем ее?
– вдруг спросил Глеб.
– Все-таки зверь, тварь живая, а не дух какой-нибудь. Зачем нам ее мучить-то?
– Надо, - отрезал я.
– Людей мучить приходилось, когда допрашиваем, а так… Ты лучше подумай, что случилось бы, если б тебя брат с боярином Лукой не поддержали, когда она древко копья вниз рванула.
– Ну защищается она, живая же, - проговорил Глеб.
– Было бы удивительно, если б не делала этого.
– Ты когда на волков охотишься, тоже
– спросил я.
– А ведь хуже волков для человека врага нет, они стада режут. А твари эти гораздо опаснее волков, людей убивают тоже. По эту сторону Днестра раньше две деревни молдавские были, жили люди свободно и вольготно, пока твари эти не появились. И всем им бежать пришлось в Рубленицу, кто уцелел, конечно.
– Волков мы тоже не мучаем, - вдруг ответил Глеб.
– Зверя нужно одним ударом бить, чтобы лишних мучений ему не причинять. И не важно для чего ты их бьешь, еды ради, или потому что они стада режут.
– Ну ты полностью прав, - кивнул я, но все же продолжил.
– Но сейчас нам понять надо, как тварь эту убить возможно. Чтобы потом уже бить их наверняка. И никого из людей своих при этом не потерять. Нам убить их придется всех, трупы сжечь, чтобы на них еще кто-нибудь не откормился, а потом вход в логово молдаване завалят. Так что, знаешь, что, Антон, стреляй-ка ты в голову, думаю, что в брюхо болты всаживать им и правда смысла нет.
Антон снова вскинул самострел, прицелился и всадил болт твари в голову. Череп сухо хрустнул, болт вошел в верхнюю часть башки твари, пропахав ее, но костеглот так и не прекратил шевелиться. Это было поразительно, но тварь умирать не собиралась. Но это, может быть, болт так вошел, а если башку топором разбить, сдохнет или нет?
– Твою мать, - выругался я.
– Похоже, им и в голову бить смысла нет.
– Жаль тварь только одна, но ничего, сейчас еще кое-что проверим, - ответил боярин Лука, и вдруг подошел к краю ямы и спрыгнул вниз.
Костеглот отреагировал на то, что рядом появился человек, но как-то вяло: видимо, сказались потеря крови и раны. Лука Филиппович выхватил из-за пояса нож, и без замаха всадил его твари в грудь и провернул. Ноги той подогнулись, и она упала на дно ямы, так и не произведя ни звука. Боярин подхватил рогатину, оперся на нее, подошел к краю ямы.
– Руки давайте, - приказал он.
– Глубоко же выкопали, сами видите, мне одному не выбраться.
Оба брата-лесовика подошли к краю ямы и помогли выбраться из ловушки, сам боярин тут же отошел в сторону, где росла густая трава, и принялся оттирать о нее ноги от крови твари. Ну да, испачкался, а сапоги-то у него дорогие, кожаные, как на самом деле примерно у половины из моих воинов. Это стражники городские в деревянных башмаках ходят, а то и вообще в тканевых обмотках, а у нас достаточно много трофеев за последние полгода были.
– Ну, сами видите, - прокомментировал он свои действия.
– Сердце у них есть. Пробей его ножом, и она сдохнет. Или на рогатину насади тварь, все на этом и закончится.
– Так что думаешь, боярин, какое оружие против них с собой брать стоит?
– спросил я.
– Мечи-то нам тут точно не понадобятся, они против людей хороши, да еще и оружных и доспешных. А против твари неразумной их использовать невместно.
– Думаю, рогатины брать надо, - ответил Лука Филиппович.
– От меча и правда толку не будет, к тому же чтобы им рубануть хорошенько, размахнуться надо. А еще щиты можно большие сколотить, чтобы тварей ими теснить и не давать нападать. Тогда, правда, и копьем одной рукой управляться неудобно будет, но ничего, потренируемся.