"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2
Шрифт:
— Наверное, ты скучаешь по дому?
Он покачал головой.
— Мне хорошо в Риверстейн, — сказал Безликий, — и потом… я все еще надеюсь, утешить тебя, моя сладкая девочка…
Он взял мою ладонь, поднес к губам и медленно провел языком по запястью, не отрывая от меня взгляда. Я полюбовалась, как дрожит отблеск света в его серебряных глазах. Очень красиво. И с улыбкой убрала руку.
— Интересно, почему моя магия перестала на тебя действовать? — с досадой спросил он, — надеюсь, с появлением чувств, я не утрачу столь полезное качество!
— Анташар, ты неисправим! — рассмеялась я, — зачем тебе магия обольщения?
— О, так я тебе все-таки нравлюсь? — хитро улыбнулся он. Я закатила глаза и фыркнула. Но на душе после этого разговора стало значительно легче.
И сам Анташар тоже повеселел, по крайней мере, на ужин он явился в своем истинном обличие, а не стал снова прятаться за бестелесной тенью. И даже подмигнул удивленной Солмее и улыбнулся Тиане. В руках он вертел приглашение, оставленное мною за ненадобностью в библиотеке.
— Пойдешь? — спросил он. Я покачала головой, не отрываясь от наваристого куриного бульона.
— Такими приглашениями не разбрасываются, — тихо сказал Безликий, — на твоем месте, я бы познакомился с Императором, Ветряна.
— Я не покину Риверстейн, — спокойно сказала я.
Безликий помолчал, о чем-то раздумывая. Потом решился.
— Арххарриона там не будет, — тихо, чтобы не услышали остальные, сказал он.
Я положила ложку на стол, промокнула холстиной губы.
— Откуда ты знаешь? — так же тихо спросила я. Безликий повел плечом.
— Слышал от эльфов, что Правитель Хаоса очень занят укреплением границ и проверкой боеготовности своих стражей, и приглашение Империи проигнорировал. Внешний Круг совсем озверел, защитный купол прорывался уже несколько раз. Так что ему сейчас не до развлечений…
Я молчала, и Анташар заглянул мне в глаза.
— Решай сама, но поддержка императора много значит для нас. Только я пойду с тобой. Я не доверяю этому эльфу… Представишь меня своим любимым братом…
Он улыбнулся и слегка затуманился, и вот уже вместо серебряных глаз на меня смотрят темно-синие, такие же, как у меня! И волосы стали короче, другого оттенка, а черты лица приобрели удивительную схожесть с моими, и в то же время остались чертами его истинного обличья!
— Как ты это сделал? — поразилась я.
— Частичная смена облика, — с ухмылкой пояснил он, — а еще я могу представиться твоим строгим родителем!
Черты загрубели, стали взрослее, обозначились морщины…
— Мне кажется, милая дочурка, ты сегодня плохо себя вела, — елейным голосом протянул он, — иди ко мне, папочка должен тебя наказать…
— Ан! Прекрати паясничать! — фыркнула я, — фу, от твоих грязных намеков у меня испортился аппетит!
— Зато ты улыбнулась, — пожал он плечам, — так что насчет приглашения?
— Не знаю, возможно, ты и прав…
Так что, благодаря уговорам Анташара и к вящей радости Кллариуса, я приняла приглашение императора.
С эльфом я договорилась сразу: никаких танцев, ужинов и всего остального. Единственное, что я намеренна была сделать, это засвидетельствовать свое почтение императору Радужной Империи. И как можно скорее вернуться обратно в Риверстейн. Еще не покидало противное чувство, что Шайдеру это не понравится…
И я наотрез отказалась следовать моде, принятой во дворце и шить платье для бала. Напротив, надела самое закрытое, что у
Лорд Кллариус явился за мной, одетый в придворный зеленый мундир и с ритуальным клинком на поясе.
— Ветряна, вы прекрасны, — восхищено сказал он, и я мрачно подумала, что волосы все же стоит убрать.
Зато при виде Анташара, мои глаза, наверное, стали похожи на две плошки! Безликий спустился к порталу в белоснежном костюме, расшитом серебром, и в сочетании с его удивительными глазами и белым хвостом, выглядел столь потрясающе, что я невольно им залюбовалась.
— Бедные придворные эльфийки, — пробормотала я. Анташар насмешливо улыбнулся. Лорд Эльвон неприязненно на него покосился, и мы вошли в портал.
И сразу окунулись в музыку, голоса и перешептывания, которые стихли при нашем появлении. Я даже не успела толком осмотреться, только и увидела, что стоим мы наверху хрустальной лестницы, которая водопадом стекала к центру большого зала, сияющего многочисленными радугами и заполненного толпой.
Худой, затянутый в бордовый мундир эльф, поклонился нам и негромко произнес:
— Седьмой страж Круга Света, первый лорд серебряной ветви Эллоар, Кллариус Эльвон…
Однако, почему-то его тихий голос эхом разнесся по всему залу.
— Его спутники: Безликий из клана Погруженных во Тьму. И лаяна, Хранительница Северного Источника, Ветряна Белогорская!
Анташар слева от меня издал злое шипение, и я удивленно на него обернулась. Глаза Безликого со злостью сверлили лорда Кллариуса. Тот же, напротив, довольно улыбался и крепко придерживал меня за локоть, помогая спуститься по скользкой лестнице.
— Ан, что происходит? — одними губами спросила я, сохраняя на лице невозмутимо- холодное выражение.
Лица всех присутствующих повернулись к нам. Множество…множество лиц, мужских и женских, человеческих и нет, с затейливыми прическами и разноцветными глазами…Я видела, как появляется изумление в лицах придворных эльфиек, людей и дриад, одетых в яркие, открытые платья. Как рассматривают они меня и моих спутников. Как смотрят мужчины, и заинтересованность проглядывает сквозь эльфийскую высокомерность.
— Этот ушастый гад, этот паскудный эльф, представил тебя своей нареченной! — сквозь зубы выдохнул Анташар и прошипел Кллариусу, — выйдем, убью…
— Рискни, — усмехнулся эльф.
Я безмолвно застонала, и чуть не споткнулась, наткнувшись взглядом на небольшую группу людей. На фоне цветных нарядов их черные костюмы с красной спиралью возле сердца, невольно приковывали внимание. И сразу встретилась с холодным взглядом прозрачных глаз. Даарххар…
Лестница закончилась, и мы ступили на пол зала, выложенный мозаикой с изображением сцен из истории империи. Толпа шевельнулась, закрывая от меня черные фигуры демонов. Я посмотрела вперед, туда, где высился сверкающий трон и где сидел император Анвариус Эролион и императрица, прекрасная эльфийка Тания. Оба в роскошных бело-красных одеяниях, светловолосые и молодые, хотя. Я знала, что Императору уже перевалило за четвертую сотню лет.