"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Кеара, твоё поведение неуместно. Мы поговорим позже. Выйди. Немедленно.
Она покачала головой и облизала внезапно пересохшие губы.
– Белый…
– Что?
Кеара откашлялась и хлестнула яростью туда, где, по ощущениям, притаилась ведьма. Совету нельзя лгать – и мешать говорить правду нельзя тоже.
– Белый, – повторила она громче. – Сиреневый. Белый. Красный. Красный. Красный!
Цветовой код говорил о строжайшей секретности и смертельной опасности. Мать-Настоятельница, котрая лично продиктовала код и велела обращаться в любое время, если с Джанией будет что-то
– Это настолько срочно? Учти, если…
– Очень срочно. Но я не отниму много времени.
Мать-Настоятельница поглядела направо, потом налево. Кеара тоже скользнула взглядом по Совету. Эмпатам не было нужды переглядываться, но на лицах преобладали недоумение и недовольство. Повинуясь повелительному жесту, несколько человек поднялись и покинули зал – видимо, их допуск к тайнам Ордена до сиреневого уровня не дотягивал.
Хлопнули двери.
Джания проявилась рядом и криво улыбнулась, признавая поражение – временное, по её мнению.
«Маленькая лгунья».
«Ты хорошо меня учила».
– Я надеюсь, у тебя была уважительная причина прерывать заседание Совета. Иначе…
– Я готова к Ритуалу Последнего прощания.
От Джании пришла вспышка ярости напополам с испугом, оставшиеся члены Совета заахали, но Кеара продолжала смотреть на Мать-Настоятельницу. Те, кто составлял договор с духом двести лет назад, боялись одержимости ничуть не меньше, чем те, кому пришлось жить с последствиями их решений. Джания не имела права перехватывать контроль и за этим строго следила сама магия перстня. Пара минут – не такая уж серьёзная проблема, глупая шутка – не повод для разбора на Совете, но…
– Договор нарушен. Она подвергла опасности жизни нескольких человек. И призналась в этом при свидетеле – правда, наставница?
Алтина прижала ладонь к губам, но не произнесла ни слова. Ритуал Последнего прощания развоплощал духа – но и убивал носителя. Кеара знала, что наставница ни за что не согласилась бы – но врать Совету не могла и она.
Мать-Настоятельница сощурилась.
– Кто-то умер?
– Нет, – быстро проговорила Джания, и Алтина эхом повторила:
– Нет.
– Мы не знаем, – мягко поправила Кеара. – Связь с Дикими землями отсутствует. Клятва, которая была завязана на жизнь Финеара Котара, разрушена. Вчерашние действия Джании… Вам ведь доложили, да? Она предвидела, что в результате её провокации он может погибнуть, и призналась в этом. Злонамеренность налицо. Я готова пожертвовать жизнью, чтобы предотвратить дальнейшие преступления.
Можно было собой гордиться – голос не дрожал. Конечно, и сама она не могла лгать Совету, состоящему из эмпатов высокого уровня. Но стоило представить, что Фин и впрямь мёртв, а Ильнар безумен…
Она сглотнула и повторила:
– Я готова.
Мать-Настоятельница на пару мгновений опустила веки, будто прислушивалась. Члены Совета наверняка отлично чувствовали друг друга, и каждая знала об отношении каждой к возникшей проблеме. Но Кеаре казалось, что они сомневаются – впрочем, этого она и ждала.
– Совет выслушает тебя. Но помни, что ложь мы почувствуем.
Кеара улыбнулась. Она лгала весь день, она лгала много месяцев – и так устала. Она с удовольствием
О том, как Дарея передала перстень – только на сохранение, разумеется, Мать-Настоятельница не предполагала, что дух свяжется с девушкой, не приносившей клятвы Ордену. О мёртвой клятве, о ранах Фина, об Ильнаре, чудом избежавшем смерти – хитрая ведьма знала, что ей некуда деваться, и эмоциональным шантажом владела в совершенстве. О ментальном воздействии – Алтина получила разрешение Совета на то, чтобы приглушить память о Диких землях, а вот расторжение помолвки было выгодно только Джании, мечтавшей влиять на Совет.
И, разумеется, о вчерашней выходке Джании она тоже рассказала, с особенным удовольствием ловя сегодняшние раздражение и страх ведьмы.
– Она требовала моего вступления в Орден. Её чары были привязаны к мёртвой клятве, я должна была молчать, но прямо сейчас я могу ответить – нет. Я не хочу в монастырь.
– Настолько, что готова умереть? – Мать-Настоятельница сдвинула брови. – Милая, это не шутки. Алтина рассказала мне о случившемся, и я внимательно читала отчёты. Ильнар Дьери – не тот человек, чтобы убивать из ревности. Думаю, лучше всего будет подождать, пока связь восстановится. Я уверена, что твои страхи беспочвенны, но я понимаю твои чувства, и не стану наказывать за срыв Совета. Сейчас тебе стоит пойти отдохнуть и через неделю…
– У меня нет недели, – перебила Кеара, чувствуя, как нарастает в груди тяжесть. – Заклинание разрушается. Перстню не хватает силы. Она сходит с ума, понимаете? Перехватывает контроль. Запрещает мне разговаривать. Я прорвалась на Совет – да, я нарушила протокол, но зато она не сможет врать. Спросите её – что взбредёт ей в голову в следующий раз? Может, она захочет целоваться и с Тео? А может, сбежит и разыщет Лейро – у него тоже наверняка есть шанс, особенно если в этот раз он не блондин!
Злость Джании прорвалась холодом – словно ледяные иглы впились в кожу. Кеара обхватила себя руками за плечи и отстранённо подумала о забытой в кабинете шали. Женщина слева от Матери-Настоятельницы – имя её не удалось вспомнить, – распахнула глаза и прижала пальцы к губам.
«Я могу убить тебя, прямо здесь и сейчас. Как думаешь, что мне помешает?»
«Убьёшь меня – тебя развоплотят немедленно».
– Она может убить меня прямо сейчас, – проговорила Кеара, с трудом шевеля губами. Иллюзорный холод вгрызался в тело, ледяные иглы тянулись к сердцу, но ей пока хватало сил сопротивляться. – И вам будет всё равно. Пока перстень цел, она не может ни в кого вселиться без согласия… Так написано в договоре. Что там написано… Про управление телом? Про ментальные воздействия? Про…
Она покачнулась, чудом устояв на ногах и вскинула руку в молчаливой просьбе о бездействии. Члены Совета волновались – возможно, им действительно была на руку её смерть и смерть Джании, но присутствовать при ней эмпатам не хотелось. Если они прикажут охране… Нет. Нельзя. Нужно договорить.
На Совете Джания могла общаться только с Алтиной – но Кеара чувствовала её ярость, которую сложно было передать через переводчика. Конечно, она могла попросить контроль над телом – но…
Ещё чего.