"Фантастика 2024-41". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— Наш с тобой интерес — сохранить заповедник заповедником, но любой ли ценой? Объективно мы сейчас заодно со здешними клерикалами.
Шеф прошелся по комнате от стены до стены.
— Он рационалист, скептик. Он верит в то, что видит, а мы ему встречу лоб в лоб с нечистой силой устраиваем. Ему ведь после этого останется вернуться в город и вступить в Братство.
Монолог шефа носил характер риторический, и Сергей слушал его молча.
— Получается так, что мы прямо толкаем одного из немногих здешних материалистов
Сергей подумал и возразил.
— Но ведь зону пугачей он уже прошел? Дальше только Стена.
— А лесные бродяги? А наши патрульные облеты? А если он ухитрится и через Стену перебраться? Тогда как? Нам его остановить надо, а чем мы его остановим?
— Черта я бы ему показывать не стал, — сказал, подумав, Сергей — Это, действительно с нашей стороны непорядочно, а вот чем-нибудь другим пуганул бы.
Он задумался, перебирая возможности. К сожалению, их оказалось не так уж много.
— Может, на них Хамаду навести? Под нашим контролем, разумеется.
— Опоздал, — усмехнулся шеф. — Хамада их уже сам нашел. Вчера ночью. Я, кстати, запись сделал. Сцена получилась в твоем вкусе: трогательная история о встрече одинокого монаха с группой не раскаявшихся фальшивомонетчиков.
— Почему одинокого? — удивился Сергей. — Их же двое?
Шеф махнул рукой.
— Долго объяснять. Сейчас сам все увидишь.
Луковые ворога исчезли, а на их месте возник охотничий домик эркмасса. Таймер, рядом с изображением часовни, высветил время — по заповеднику, конечно. Света хватало, чтобы Сергей разглядел одинокую фигурку сложившую ладони рупором у рта:
— Вернись, монах! — донеслось до них.
— Что-то у них там случилось, — пояснил шеф, — в часовне. Похоже, монах чего-то испугался и убежал. Минут сорок он его уговаривал вернуться и вот что из этого вышло.
Шеф включил перемотку и Шумон смешно забегал перед домом. Потом он медленно пошел в часовню. Не дойдя до неё остановился и закричал:
— Вернись брат, вернись!
Кусты позади него бесшумно раздвинулись, и оттуда показалось перекошенное то ли ненавистью, то ли ужасом лицо монаха. Он взмахнул рукой и обрушил кулак на голову Шумона.
— Он жив?
— Жив. Смотри.
Монах выскочил из кустов и взявшейся откуда-то веревкой ловко связал своего напарника. Шеф остановил запись.
— Это так сказать, увертюра, а сейчас будет само побоище.
Опять замелькали цифры таймера, налезая друг на друга. С бешеной скоростью понеслись по экрану облака. Заметно осторожничая, к часовне приблизилось несколько человек. Они держались в тени, и трудно было определить, сколько их и кто они.
Шеф пустил запись в нормальном темпе.
Разбойники на экране собрались у входа в часовню. Посовещавшись, часть из них отошла к окнам, а остальные вошли внутрь. Таймер бесстрастно отсчитал 43 секунды, видимо ушедшие на попытку выяснить отношения мирным путем, и действие
Из дверей часовни вылетел кто-то из разбойников и неподвижно застыл на земле.
Следом за ним мешая друг другу гурьбой выскочили все остальные подгоняемые Братом Такой.
Монах был страшен. У него не нашлось под руками подходящего оружия, но безумие в нем и не нуждалось. Подхватив первое, что попалось под руку, он выбежал из-под сводов с желанием наказать порок и помочь добродетели восторжествовать.
Размахивая тяжелой скамьей с такой лёгкостью, словно в руках его оказалась мухобойка, он гонялся за разбойниками, швырявшими в него, чем попало.
Те, похоже, не рассчитывали на такое яростное сопротивление, и первое время растерянно метались перед часовней, однако, оправившись, проявили резвость и находчивость.
— Ножи! — крикнул Хамада. — Убейте же его.
Полтора десятка лезвий сверкнуло в воздухе. Услышав крик, Брат Така проворно упал на землю, загородившись скамьей от врагов. С глухим стуком три лезвия вонзились в нее. Откатившись в сторону, Младший Брат вскочил, держа в одной руке скамью словно щит, сжимая метательные ножи в другой. На мгновенье все застыли, даже облака остановились в небе, а через секунду монах, метнув ножи назад, бросился на ближайшего разбойника. Ударом скамьи он отшвырнул его в кусты, и, резко повернувшись, смахнул еще двоих, набегавших со спины. Разбойничьи кости хрустнули так, что у Хамады по спине прокатилась холодная волна, но монах только расхохотался.
Пережитый только что ужас ещё жил в нем. Стыдясь его он старался доказать сам себе, что сила тела может значить не меньше силы духа да и случай для этого был подходящим.
Упоение боем не лишило его осмотрительности. Отбивая и нанося удары он старался делать в поле своего зрения всю площадку, однако где одному уследить за более чем десятком проворных негодяев.
Из кустов, сразу с двух сторон, к нему метнулись две фигуры. Он увернулся от одного и, упершись доской в землю ногами, с лету, опрокинул другого разбойника в темноту. Тот отлетел, страшно вскрикнув.
Второй же, выставив вперед нож, попятился. За его спиной темной громадой вырастала стена часовни. Отступив на два шага, он уперся в неё и затравлено крутил головой, ища путь к спасению.
— Ступай к Дьяволу, мирянин! — закричал Така и, крутанувшись вокруг себя, обрушил удар скамьи на разбойника. Тот мгновенно поняв, чем для него это кончится от испуга присел и закрыл голову руками. Это его и спасло. Младший Брат промахнулся. Промахнулся по человеку, но не по часовне.
Та содрогнулась. Всем, кто стоял рядом, показалось даже, что сверху, оттуда, где на шпиле восседал Карха в одном из своих воплощений, донесся не то звон, не то жалобный скрип.