"Фантастика 2024-48". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
— Хм… слушай, я еще кое-чего не понял. Если у графа нет денег нанять убийцу, то какого хрена он просто не приказал своим людям убить меня? Вместо этого находит двух малявок, одного берет в заложники, а другому дает арбалет в руки и кинжал в зубы, отдавая приказ убить меня или братику настанет кирдык. Не вижу логики. У подготовленных людей, тем более взрослых, раз в десять больше шансов убить меня, чем у одного подростка.
— А он им денег не заплатил, вот они и не захотели рисковать за просто так. Вместо этого схватили меня и брата.
— И что? Они вас просто на улице поймали? Первых
— Нет. — Вдобавок к слову он даже помотал головой. — После смерти родителей у нас с братом остался дом и немного земли, вот мы и должны уплатить графу за то, чтобы остаться там жить, а платить нам нечем. Вот его люди и решили, что сирот да еще должников все равно никто не хватится. Они пришли вчера под ночь и потребовали открыть именем графа. Нам ничего не оставалось, как подчиниться, а они без разговоров связали нас и притащили в город. Ну а потом уже объяснили, чего хотят и что будет в случае моего отказа.
— М-да… Ушастая, а он хоть правду говорил?
Та сначала убийственно глянула на паренька, а потом, уже посмотрев на меня, явно через силу выдавила:
— Да. Он не врет.
— Жаль, — прокомментировал я. — Лучше бы соврал, меньше было бы проблем. Сделал бы из него чучело, а на лбу написал «Рыдающий убийца». Впоследствии тем, кто спрашивал бы, почему именно «Рыдающий», я бы за деньги рассказывал сегодняшнюю историю. Правда, кое-что убрав и кое-чего добавив. Чучело наверняка пользовалось бы успехом, так что деньжат бы заработал прилично.
Паренек от описанного развития событий даже позеленел, зато в душе рыдал от счастья, что сказал только правду и ничего, кроме правды.
— Хотя чучело и сейчас еще можно сделать, — задумчиво проговорил я, глядя на испуганного паренька с видом коллекционера бабочек, который, поймав новую особь, теперь с интересом ее разглядывает, перед тем как проткнуть иголкой и засушить.
— Н-н-не н-н-на-адо-о… — жалобно заблеял киллер, отползая от меня подальше.
— Блин, что за народ? Шуток совсем не понимает. Давай вставай, «рыдающий убийца». Га-га! Я теперь тока так тебя и буду звать, тебе идет. — Пацан лишь хлопал глазами и не двигался с места. — Ну? Чего сидишь? Вставай, кому говорю?!
— Зачем?
— Затем. Во-первых, это наша комната, и она нам еще нужна, а во-вторых, пошли, прогуляемся до твоего братишки.
— Зачем? — опять спросил он, так и не двигаясь с места.
— Знаешь, любопытные люди долго не живут. Вставай и пошли, если, конечно, хочешь увидеть своего брата.
После этого он, наконец, зашевелился и поднялся. С собой я на всякий случай взял одну перевязь с метательными ножами (все уже принесли, даже раньше, чем мы успели вернуться в таверну), перекинув ее через левое плечо, прихватил кинжал и меч, которые тоже приобрел сегодня. Сказав эльфийке, чтобы спать не ложилась и на всякий случай держала ножи и фламберги поблизости, я кивнул пареньку, чтобы следовал за мной, после чего вышел из комнаты.
У выхода из гостиницы сидел какой-то мужик с мечом в руке, видимо, охранник, но, когда мы проходили мимо него, он ничего не сказал. Сразу по выходе за территорию таверны мы повернули, к моей вящей радости, налево (ну люблю я эту сторону!) и не спеша зашагали в нужном направлении. На улице в
Шел я, на мой взгляд, медленно, но для паренька, практически ничего не видевшего, это было быстро. Он беспрестанно спотыкался, пару раз даже смачно растянулся во весь рост, но, к моему удивлению, молчал. Я бы на его месте уже давно упражнялся в красноречии. Видимо, он пытался понять, зачем я хочу ему помочь? Вот наивный! Если я сам не понимал зачем, то он уж и подавно не поймет. Жалко мне их стало, вот и помогаю. А может, надеюсь себя обезопасить? Подсылали-то его ко мне. Эх… если бы не паренек, сейчас бы так сладко спал. А теперь об этом даже нечего мечтать, адреналина в крови столько, что ее уже и кровью-то назвать нельзя. Одно дело знать, что тебя могут убить или ты точно должен умереть, и совершенно другое вот так: ты ничего даже не подозреваешь, а тебя уже записывают на прием к Всевышнему.
Пока дошли до нужного дома, нас три раза пытались ограбить. Если впервые два раза нападавших было всего по трое, то последний «грабеж» был произведен шайкой общим числом в восемь человек. От этих восьми я пополнил свой запас «грязных приемов» и узнал одну особенность местных уличных «крыс» — они видели в темноте. Причем видели превосходно, так как умудрялись заметить мой бросок ножом и даже пытались увернуться. Из них я никого не убил. Ножи кидал исключительно рукоятью вперед и точно в лоб, так что лишь оглушал, но не убивал. Когда я оттащил в переулок всех несостоявшихся грабителей (ночка сегодня какая-то сплошь несостоявшаяся — сначала сна, потом убийцы, а затем и гопников) и уложил в один рядок, оказалось, что мы уже пришли. Дом был всего в пятидесяти метрах дальше по улице.
Внимательно осмотрев его, я не нашел ничего необычного. Выход был только один, как и вход, заднего двора не было вовсе, так что сбежать, в случае чего, можно было только по крыше и через окна. В доме никто не спал. Каким-то десятым чувством я был в этом уверен, хоть в окнах не отражалось ни огонька. Может, это у меня чрезмерно разыгралось воображение, но казалось, что дом весь — в тревожном ожидании. Прикинув в уме нехитрый план предстоящей кампании, я вернулся к ожидающему меня пареньку:
— Что ты должен был делать по возращении сюда? Просто постучаться?
— Да. И еще они велели принести вашу голову, — тихо ответил паренек.
Я очень живо представил оную отделенную от тела, и это зрелище мне совершенно не понравилось. Но это к делу не относилось, и я спокойно сказал:
— Тогда иди, стучись и докладывай.
Парень двинулся к дому неуверенной походкой. Я шел следом, держа в правой руке меч, а в левой кинжал. Когда до дома осталось метров двадцать, неожиданно схватил паренька за плечо, затащил его под прикрытие другого дома, а сам начал развивать внезапно возникшую идею.