"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Теперь все будут говорить, что Помпей явился, дабы похитить славу и плоды побед Лукулла.
– За Помпея можно не беспокоиться. Есть люди, которые умеют превратить свое поражение в победу; главное, чтобы голова уцелела, – съязвил Афраний.
У главных ворот, обращенных к неприятелю, появился всадник в пурпурном плаще – Лукулл. Он спрыгнул с лошади (никто не может въезжать в лагерь верхом!) и, оставив охрану за воротами, отправился пешком по главной дороге к палатке полководца. Ликторы с фасциями, чтобы почтить победы полководца, тут же присоединились к его сопровождению: впереди военачальника шел лысый страж, напустив
– Приветствую тебя, проконсул Лукулл!
– Приветствую проконсула Помпея! – зычно крикнул Лукулл.
– Проконсул Лукулл, ты – великий полководец! – Гней, полнеющий сорокалетний вояка, старался кричать громко.
– Проконсул Помпей, ты прославился блестящими победами! – гаркнул старый полководец, которому исполнилось пятьдесят два года.
– Проконсул Лукулл, твои деяния останутся в веках, твои победы войдут в историю!
– Доблестный Помпей, все – во благо Рима!
– Славный Лукулл, ты старше по консульству и летам!
– Великий Помпей, победитель Спартака, Сертория и пиратов, ты выше достоинством: у тебя два триумфа!
Помпей натянуто улыбнулся и указал на палатку:
– Пройдем!
Они вошли в палатку, где их ожидали отставные проконсулы Марций и Глабрион, а также Кассий. Марций, проконсул Киликии, бывший консул Рима, безуспешно боровшийся с пиратами, передал провинцию и пятнадцать тысяч солдат Помпею. Глабрион, проконсул провинции Азия и бывший консул Рима, ленивый и беспечный, всегда полагавшийся на родственников и друзей, тоже передал Гнею около пяти тысяч солдат, ранее служивших у Лукулла. У Глабриона была сложная судьба: диктатор Сулла принудительно развел его со своей падчерицей Эмилией, желая породниться с подающим надежды полководцем Помпеем. При этом Эмилия ждала ребенка от Глабриона, которому пришлось подружиться с Помпеем.
– Лициний, – торжественно начал Помпей, – на Родосе мне удалось встретиться с Посидонием, самым великим философом нашего времени. Он напутствовал меня словами: «Стараться других превзойти, непрестанно гореть отличиться!»
– Гней, это строчка из «Илиады» Гомера.
– Неважно! Я не такой начитанный, как ты, но…
– Гней, я раздал награды своим солдатам – земли Галатии, лошадей Армении и имущество Понта.
– Лициний, вынужден огорчить. Я отменил все твои распоряжения: война не закончена, враг не добит. О каких наградах может идти речь?
– Мои доблестные солдаты в тяжелых боях…
– Твои солдаты, Лициний, с радостью перешли в мою армию, проигнорировав твой призыв не подчиняться мне. Но для триумфа я оставил тебе три когорты.
Действительно, Помпей запретил всем должностным лицам повиноваться Лукуллу и отнял всех воинов, кроме 1600 недисциплинированных солдат. Из-за строптивого нрава эти жалкие остатки войск были для него бесполезны, зато для Лукулла опасны.
Лукулл крикнул:
– Ты властолюбивый и алчный мерзавец, Помпей!
– Я расчетлив и справедлив, а ты, –
Марций, Глабрион и Кассий от удивления раскрыли рты. Лукулл, зло прикусив язык, сверкал глазами. Наконец, гневно ответил на словесные удары соперника:
– Помпей, ты пришел сражаться с тенью войны! Подобно стервятнику, набрасываешься на убитых чужою рукой: приписал себе победы над Серторием, Лепидом и Спартаком, принадлежащие Метеллу, Катулу и Крассу! Неудивительно, что, примазавшись к победе над беглыми рабами, теперь стараешься присвоить славу армянской и понтийской войн!
Помпей скептически произнес:
– Твое тщеславие не имеет меры, твоя скромность сродни лицемерию, а твоя глупость вызывает презрение.
– Ты настоящая дрянь!! – закричал Лукулл. – Хочешь незаслуженно прославиться благодаря моим успехам?!
– У тебя, Лициний, и заслуг-то нет. Не пленил ни Митридата, ни Тиграна. Вот я заслужу триумф! Таковы воля богов и предначертание судьбы! Можешь свои неудачи приписать злому року, тяготеющему над тобой.
– Я захватил самую укрепленную крепость на земле – Тигранакерт! – задыхаясь, кричал Лукулл.
– Ты нарушил закон и позволил самовольное вторжение в Армению! – грозно парировал Помпей.
– Благодаря моей доблести и твердости римский народ получил богатства Востока… – бушевал старый командующий.
– Благодаря мне Рим достигнет всемирного владычества! – высокомерно отозвался Помпей.
После этих слов Лукулл осекся и замолчал. Он задыхался, его жутко трясло. Кассий, не мешкая, положил перед ним свиток – начертанный на пергаменте публичный акт передачи дел. Лициний, кипя от злобы, взял бронзовое перо, обмакнул в чернильницу и подписал. Затем, сняв с пальца правой руки фамильный перстень-печать, обмакнул его в чернила и поставил оттиск. То же самое сделали Марций и Глабрион. Помпей с видом победителя, высокомерно посмотрев на присутствующих, тоже подписал документ и поставил печать: дело сделано, римские законы соблюдены. Брови Лукулла поползли вверх, когда он увидел на левой руке Помпея перстень с красным камнем:
– Гней, этот перстень… – Лукулл трясущейся рукою указывал на необычное кольцо.
– Красивый, правда?
– Откуда он у тебя?..
– Надеюсь, что он волшебный, – как бы в шутку сказал Помпей.
– Несомненно, это так! – Внимание Лукулла переключилось на артефакт. – Я коллекционирую магические вещи и чувствую, что перстень из их числа.
– Что ж! – Помпей был доволен собой. – Боги, внимая моим молитвам, наградили меня чудесными дарами.
– Тебе, Гней, придется столкнуться не только с варварами, жестко защищающими свою землю, но и с магией.
– Не страшно! Я привез много специалистов по магии и не боюсь вражеской армии. – Желая закончить этот разговор, Помпей вдруг сказал: – Знаешь, Лициний, у меня есть мечта: заложить в Риме сад, подобно твоему, но роскошнее и больше. Желаю удачи!
Лукулл, подавленный и усталый, развернулся и вышел из палатки. За ним последовали Марций и Глабрион.
Проводив их холодным взглядом, Помпей произнес:
– Кассий, пошли сообщение моему другу Цицерону. Пусть убедит сенат не давать триумф Лукуллу.